История французской революции. От первых дней до Директории

Но значительно страшнее была опасность, грозившая со стороны Вандеи. Мы уже вкратце обрисовали общее состояние этой провинции. Тут дворяне и отказавшиеся от присяги священники не сочли для себя нужным эмигрировать, так как народ был до того предан своему дворянству и духовенству, что правительственные учреждения, поскольку они сами не стояли на стороне роялистов, не пользовались никаким уважением и авторитетом. Демократическим идеям в этой стране не было места, и феодализм, казалось, продолжал тут после 1789 года процветать, точно никакой революции и не было. Получалось такое впечатление, будто в этой провинции нашла себе приют старая Франция. Здесь, согласно патриархальным обычаям, дворяне и крестьяне занимались сообща охотой, и поэтому крестьяне были тут хорошими стрелками; а это обстоятельство сыграло крупную роль во время восстания. Крестьяне были тут мелкими наследственными арендаторами, и их хозяйства давали в среднем ежегодный доход в 500–600 франков; часть дохода они уступали своим помещикам. Население, доходившее в своей набожности до изуверства, было довольно своими скудными доходами, так как его приучили в ограничению своих потребностей. Дворянство и духовенство пользовались очень большим уважением среди этих простых и ограниченных крестьян. Конвент мог, пожалуй, повести себя более умело по отношению к Вандее, но столкновение было неизбежно, так как дворяне и священники после казни короля беспрерывно восстановляли Вандею против конвента.

Поводом к восстанию послужило решение конвента созвать массовое ополчение. Вандейцы не хотели бороться за республику. Комиссары и офицеры, отправленные сюда для произведения набора, встречали повсюду скрытую вражду или открытое сопротивление. В деревне Машкуль офицер, руководивший делом набора, был убит, и восстание распространилось с неимоверной быстротой по всей провинции. Повсюду республиканские отряды подвергались нападению и беспощадно истреблялись. Вандейцы проявили уже в самом начале восстания поразительную жестокость и фанатизм. Они вели войну со своеобразной тактикой, причем значительную помощь оказывал им характер их местности. Они стреляли в республиканцев из-за кустов и деревьев и легко приводили их своими меткими выстрелами в замешательство: тогда они выскакивали с диким криком и избивали республиканцев тяжелыми дубинами. Вскоре у них нашлись популярные вожаки, как, например, бывший извозчик Кателино, лейтенант Шаретт, лесничий Отофле, Боншан, Лектор и Ларош-Жакелен. Вначале восстание шло успешно уж по одному тому, что для подавления его конвент отправил совершенно неспособных генералов. Англия поддерживала повстанцев деньгами, так что вскоре восстание было вполне организовано и целью его было провозглашено восстановление католической церкви и возведение на престол Людовика XVII, малолетнего сына Людовика XVI, который вместе с матерью находился тогда в тюрьме.

Обе стороны вели войну со страшной жестокостью. Восстание Вандеи поставило республику в такое опасное положение, что конвент решился на самые крайние меры. Этому сопротивлялись жирондисты, и таким образом восстание в Вандее стало одной из причин гибели этой партии, некогда выступавшей с таким рвением против двора.

Конвент принял самые строгие меры. За участие в каком-нибудь народном волнении всякий священник и дворянин объявлялся стоящим вне закона; все лица, пользовавшиеся в прежние времена определенными привилегиями, должны были быть обезоружены; эмигранты изгонялись из страны навсегда и в случае возвращения наказывались смертной казнью.

Против всех этих мер можно было с точки зрения гуманности и свободы сделать много возражений; но Гора не стала в это время заниматься рассуждениями, так как дело тут шло не о том, чтобы исследовать и устанавливать теории, а о том, чтобы спасти во что бы то ни стало республику. Конвент решил принять эти меры, так как других он не знал. А жирондисты постоянно противились всем энергичным мерам, предложенным в этот чрезвычайно критический момент Горою. Им казалось, что партийные распри и их доктрины стоят выше, чем Франция и республика. Образ действий этой партии до крайности озлоблял парижское население, завоевавшее Франции ее свободу, и озлобленный Париж, как мы увидим ниже, уничтожил эту партию.

Падение жирондистов

Государственное благо с каждым днем все сильнее и сильнее требовало изгнания жирондистов из конвента, и Дантон, Марат и Робеспьер соединились с коммуной для низвержения этой партии, которая, казалось, ставила себе исключительной целью ослабление сил революции. Правда, Дантон долгое время был противником этой меры; он думал, что арест и обвинение членов конвента могут повлечь за собою очень опасные последствия. Но во время борьбы его сомнения мало-помалу исчезли.