История французской революции. От первых дней до Директории

Благодаря террору, все враги комитета благоденствия внутри страны были к этому времени уже уничтожены. Восстания больших городов, жирондистов и вандейцев были подавлены, а в провинции учреждены трибуналы, приговаривавшие к смертной казни врагов республики. Хотя действительно казнено было немало людей, но все же число жертв обыкновенно преувеличивается. Жертвы были многочисленны лишь в отдельных местностях, где озлобление во время борьбы партий дошло до крайних пределов. Так обстояло дело в Аррасе и его окрестностях, где Жозеф Лебои, в качестве комиссара комитета благоденствия, отправил на эшафот много народу. На юге Мэнье учредил в Оранже трибунал, вынесший очень много смертных приговоров, в то время как сам Мэнье огнем и мечом наводил ужас в окрестных местностях. В Нанте уничтожением внутренних врагов занялся Каррье: адские колонны ходили по Вандее и отправляли арестованных мятежников в Нант, где их массами подвергали смертной казни. Эти казни принимали часто характер жестокого и кровавого издевательства. Каррье велел многих людей утопить; и вот, как впоследствии сообщали члены нантского революционного комитета, голых мужчин и женщин связывали попарно и бросали в воду; набивали целые суда арестованными и пускали ко дну. Это называли республиканскими свадьбами и крестинами. Без сомнения, очень многие сообщения, относящиеся к тому времени, преувеличены. Но целый ряд пахнущих кровью шуток и поговорок, сохранившихся до настоящего времени, показывает нам, что французы привыкли и к террору и смотрели на него с обычным для них легкомыслием. Достаточно указать на то, что гильотина называлась «национальным окном» или «национальной бритвой» (raisoir national); говорили о «красной обедне» и «чихании в мешок» казненных. Все эти крайности системы ужаса станут нам понятными, если мы только вспомним о гнете, давившем при старом режиме французский народ. К тому же мы ниже увидим, что после падения Горы революционерам пришлось вынести такие же тяжелые и жестокие преследования, каким в данный момент подвергались их враги. Это было вполне в духе той эпохи, полной такими ужасными потрясениями. Впрочем, надо упомянуть, что комитет благоденствия велел арестовать и предать суду революционного трибунала известного немецкого ученого Евлогия Шнейдера, введшего систему ужаса в Эльзасе и занявшего при страсбургском трибунале пост официального прокурора: его обвинили и злоупотреблении властью.

Парижский революционный трибунал казнил в очень непродолжительный промежуток времени целый ряд великих людей. На эшафоте погибли королева, жирондисты, госпожа Ролан, принц Орлеанский, генералы Люкнер, Кюстин, Гюшар, Богарне и Бирон, Барнав, Дюпор, Шаттелье, Дантон, Гебер, Клоотц и принцесса Елизавета. Тут деятельность трибунала приняла характер простой бойни; людей убивали для того, чтобы убивать. Приведенный нами выше пример кухарки, которая уже в первый период деятельности трибунала была им приговорена к смертной казни, не представляет собою единичного случая. Когда не стало уже больше знатных арестантов, на эшафот стали отправлять бедных и неизвестных людей за такие проступки, о которых и говорить не стоило.

Тут были ремесленники, крестьяне, прислуга, повара, швеи, прачки и всякого рода женщины, которых присуждали к смерти за самые ничтожные проступки. Для примера приведем несколько таких случаев.

5 декабря 1798 года была казнена известная метресса Людовика XV Дюбарри. Она страшно кричала перед смертью и умерла трусливо, как это вполне соответствовало ее характеру. После нее на эшафот всходили все менее известные жертвы. Какой-то молодой человек, по имени Грондень, приговаривается к смертной казни за то, что он написал на ассигнате слова: «Да здравствует король!» Одновременно с ним погибла на эшафоте какая-то сорокапятилетняя учительница. 2 декабря были казнены два сапожника из Ландау за «плохие сапоги», которые они поставляли в армию. После казни богатого голландского банкира Ванденивера, его двух сыновей и жирондистского депутата Ноэля 9 декабря на эшафоте умирают четверо подмастерьев-портных, а 12 января гильотина сносит голову какой-то тридцатичетырехлетней проститутке. Кроме того, было казнено очень много магистратских чиновников, священников и военных. Очень часто вместе с господами на эшафот всходит и их прислуга; так, например, участь Дюбарри должен был разделять ее камердинер; 21 декабря была казнена какая-то шестидесятилетняя женщина со своей служанкою. Среди жертв трибунала можно насчитать целый ряд немцев. 24 декабря была казнена некая вдова Адам, родом из Берлина; 25 марта были казнены трое рабочих из Мерцига близ Трира.