История географических карт

Первая важная глава в истории морских карт и искусства навигации имеет отношение к плаваниям финикийцев. Происходило это примерно за двенадцать столетий до рождения Христа. Об этом народе, его истории, торговле и религии известно немало, но вот морские достижения финикийцев – дело иное. От них не осталось ни записей, ни карт, только материальные следы. Чем занимались и где плавали финикийские моряки, можно узнать лишь из обрывочных записей и ссылок, сделанных чаще всего случайными людьми. Однако они оставили на берегах и островах Средиземного моря глубокие, нестираемые отметины. Не может быть сомнений, что дальнейшее развитие навигации и появление точных морских карт без финикийских моряков было бы невозможно.

Финикийцы были боковой ветвью одного из семитских племен, называвших себя ханаанами[28]. Сидон, «первородный» ханаанин, назван в Книге Бытия одним из потомков Хама. В начале своей истории финикийцы в борьбе за существование отвоевали для себя скромную часть побережья Сирии между рекой Элевтера (Нахр-эль-Кебир) на севере и горой Кармель на юге. Эта земля и звалась Ханаан. Ветхий Завет и древнеассирийские таблички называют ее обитателей также сидонийцами. Геродот пишет о том, что город Тир (иначе Сур, Сурра или Сарра) был основан за 2300 лет до него, а значит, примерно в 2756 г. до н. э. «Тир, – пишет Страбон, – занимает целый остров и построен почти так же, как Арад [Руад]; с сушей его связывает дамба, которую построил Александр при осаде города; и у него две гавани, одну из которых можно закрыть, а другая, называемая «египетской», открытая. Дома в городе, говорят, имеют много этажей, даже больше, чем дома в Риме, и по этой причине, когда произошло землетрясение, город был чуть ли не полностью стерт с лица земли. Город пострадал также, когда его после долгой осады взял Александр; но он преодолел все эти несчастья и возродился, как за счет мореходного искусства своего народа, в каковом финикийцы в целом превосходили все народы всех времен, так и за счет их красилен для пурпура, ибо тирский пурпур, как известно, самый красивый из всех; и раковины для пурпура вылавливают недалеко от берега; и легко достать прочие вещи, необходимые для крашения; и хотя из-за огромного количества красилен жить в городе неприятно, но все это делает город богатым через превосходное мастерство его обитателей».

Финикийцы были нацией мореходов, хотя их коммерческие интересы простирались далеко в глубину суши и влияние их чувствовалось в крупнейших торговых центрах мира. Моряков-финикийцев называли «красными людьми» из-за цвета кожи, загорелой и обветренной от постоянного действия стихий. Они познали многие «тайны моря» и важнейшие тайны небес, но история не может сказать в точности, что именно было им известно о море и о Вселенной в целом и насколько далеко сумели они продвинуться в искусстве навигации. Сами финикийцы не раскрывали этих секретов. Мастерство и готовность направить свои корабли туда, куда не осмеливались идти другие, давали финикийцам странную власть над более могущественными народами Средиземноморья, чьи товары они перевозили и в чьих войнах на море участвовали как наемники. Для сильных мира сего они были незаменимы. Сеннахериб, Псамметих, Нехо, Ксеркс, Александр полагались на финикийцев и зависели от них – ведь кто-то должен был заниматься перевозкой и снабжением их армий. Финикийцам было все равно. Они знали, чем владеют, и пуще глаза берегли свои тайные знания о торговых маршрутах и новых землях, о ветрах и течениях. Влияние морской державы постоянно усиливалось, и финикийцев, по крайней мере в Греции, от всей души ненавидели. И боялись.

Ксенофонт позволяет нам бросить беглый взгляд на жизнь финикийских моряков, и для каждого, кто знает море и моряков, это важное документальное свидетельство мастерства финикийских мореплавателей. В «Экономике» грек Исхомей, описывая преимущества порядка, говорит: