История Германии в ХХ веке. Том I

Однако с разворотом военной экономики зимой 1941/42 года потребность в рабочей силе у германской промышленности значительно выросла. Только с декабря 1941 года по март 1942 года в вермахт было призвано дополнительно более миллиона немцев, хотя уже в октябре германская военная промышленность заявила о нехватке 800 тысяч рабочих. До этого доля промышленных рабочих, призванных на военную службу, едва достигала 17 процентов, а в горнодобывающей промышленности даже всего 11 процентов; теперь она выросла до более чем 25 процентов, достигнув пика в 40 процентов в 1944 году[44].

Только теперь привлечение к работам советских военнопленных, которое ранее было категорически запрещено приказом фюрера, потребовалось на более широком фронте. Хотя привлечение к работам военнопленных в рейхе было разрешено с начала ноября 1941 года, на деле не удалось привлечь к работе большую их часть. Чиновник министерства, отвечавший за «трудоустройство» военнопленных, докладывал в феврале 1942 года: «Нынешние трудности в использовании рабочей силы не возникли бы, если бы было своевременно принято решение о привлечении к работам советских военнопленных. – В нашем распоряжении было 3,9 миллиона русских, из которых осталось только 1,1 миллиона. Только с ноября 1941 по январь 1942 года погибло 500 тысяч русских. Число советских военнопленных, занятых на работах в настоящее время (400 тысяч), вряд ли можно увеличить»[45].

После назначения гауляйтера Заукеля, который, как считалось, обладал большим политическим влиянием, генеральным уполномоченным по трудовому найму и распределению рабочей силы «трудовая мобилизация иностранцев» была реорганизована. Привлечение как можно большего количества иностранных работников в кратчайшие сроки стало политическим приоритетом. Это стало началом настоящей охоты на мирных жителей оккупированных территорий Советского Союза, которых теперь в огромных количествах привозили в Германию в качестве рабочей силы – около 1,4 миллиона только с апреля по конец ноября 1942 года. Прежде всего, военным заводам и горнодобывающей промышленности срочно требовались рабочие руки для обеспечения поставок вооружений в необходимых на тот момент объемах.

Как и «задействование поляков», привлечение советских подневольных работников в рейхе также регулировалось системой всеобъемлющих репрессивных и дискриминационных мер, которые, однако, по степени своей радикальности значительно превосходили те, которыми регламентировался труд поляков. Работники из Советского Союза, которых стали называть остарбайтерами (рабочими с востока), должны были носить специальную нашивку с надписью «Ost» (восток), жили в лагерях, огороженных колючей проволокой и охраняемых, и были особенно подвержены произволу гестапо и охранных подразделений.

Тем временем в рейхе сформировался настоящий лагерный космос. Лагеря для иностранных рабочих были на каждом углу в больших городах и в сельской местности. Только в одном Берлине их было несколько сотен, всего же в рейхе их было, возможно, 30 тысяч, и около 400–500 тысяч немцев были непосредственно задействованы на различных должностях – от директора лагеря до «ответственного за иностранцев» на заводе – в распределении иностранной рабочей силы.

Условия жизни отдельных групп иностранцев были подчинены строгой национальной иерархии, регламентированной до мельчайших деталей. Рабочие из оккупированных западных территорий и из так называемых дружественных стран хоть и должны были жить преимущественно в лагерях, но получали примерно те же продовольственные пайки, что и немцы на сопоставимых должностях, и условия труда у них были похожими. Рабочие же с востока, особенно «русские», находились в значительно худшем положении. Однако положение иностранных подневольных работников сильно различалось от завода к заводу, от лагеря к лагерю. Иностранные работники, занятые в сельском хозяйстве, обычно жили гораздо лучше, чем занятые в промышленном производстве, но даже там различия между разными предприятиями в отношении к иностранным рабочим и к их обеспечению продовольствием были разительными, особенно с конца 1942 года. Это говорит о том, сколько пространства для маневра и свободы действий было у отдельно взятой компании.