История германо-французской войны. 1870–1871 гг.

Тем временем на юге подошли главные силы баварского корпуса, наступавшие с 9 часов на Фонтенэ-о-Роз; они были встречены частым огнем с высоты, а также сбоку из укрепления у От-Брюйер. Получив известие о ходе боя на плато Бисэтр, генерал Гартман тотчас же послал туда артиллерийское подкрепление и приказал 5-й бригаде установить связь влево через Малабри. Как только эта бригада под сильнейшим ружейным и пулеметным огнем развернулась между Павэ-Блан и Малабри, генерал Вальтер начал наступление на Плеси-Пикэ. Артиллерия подъехала на близкую дистанцию к каменной стене парка, затем из леса Варриэр выступила пехота и после короткого, но горячего боя овладела расположенной южнее мельницей.

После получасового огневого боя баварцы, наступая перебежками, вторглись в Гашет и в парк Плеси. Хотя французы от укрепления Мулен-де-ла-Тур направили сильный огонь по отнятым у них селениям, отчего баварские полевые батареи несли большие потери, но все-таки последние поддерживали самым действенным образом дальнейшее наступление пехоты, которая теперь засела перед этим укреплением. Впрочем, гарнизон последнего находился уже в отступлении, и, когда в 3 часа одна баварская рота двинулась вперед, она нашла позицию очищенной, а орудия оставленными.

Дивизия Коссад ушла от Кламара в Париж; дивизия Мосьон, будто бы по ошибочному приказу, оставила высоту Банье; дивизия Гюг только с трудом была остановлена у форта Монруж. Теперь баварский корпус устроился на взятом плато у Бисэтра правее 5-го корпуса. В общем, первый потерял в бою 265, второй – 178, противник – 661 чел. и более 300 пленных.

Состояние, в котором 14-й французский корпус возвратился в Париж, вызвало там такое замешательство, что генерал Трошю счел нужным для обороны главной крепостной ограды притянуть из Венсен одну дивизию 13-го корпуса. Из сказанного сделали задним числом вывод, будто уже в этот день можно было овладеть одним из фортов, ворвавшись в него вместе с неприятелем, чем вся линия обложения была бы значительно укорочена. Но фортам незачем было открывать свои ворота беглецам, так как для последних были открыты ворота Парижа.

Эскалада каменных одежд вышиной в 5,5 м никогда не могла удаться без особых приготовлений. Вообще подобные рискованные эксперименты нельзя предписывать свыше, они могут быть испробованы лишь людьми, непосредственно стоящими у дела, использующими благоприятный момент. Тут вероятная неудача опять подвергла бы сомнению важный успех.

Между тем 5-й германский корпус продолжал свой марш на Версаль; собранные у входов в город небольшие части национальной гвардии были разогнаны или обезоружены гусарами, 9-я дивизия заняла восточные выходы города, 10-я дивизия стала биваком у Роканкура, сильное сторожевое охранение было выставлено на линии Буживаль – Севр. Оставленная в Виллакублэ для возможной поддержки баварцев 18-я бригада была притянута только вечером.

Из баварского корпуса 3-я дивизия осталась на высоте перед Плеси-Пикэ. Она выставила свое охранение против леса Медон, где замок еще был занят французами, и, не теряя времени, перестроила при помощи саперов укрепление Мулен-де-ла-Тур фронтом на север. 4-я дивизия бивакировала у Фонтенэ и позади до Шатенэ.

Главные силы 6-го корпуса заняли позицию у Орли, его передовые посты тянулись от Шуази-ле-Руа через Тиэ до Шевельи. Попытка дивизии Модюи отбросить охранение у последнего пункта не удалась. У Лимейля на правом берегу Сены одна бригада корпуса перестреливалась с противником у Кретейля.

Осада Парижа

Далее вправо примыкающая вюртембергская дивизия заняла берег Марны от Ормесона до Нуази-ле-Гран; за последним селением понтонный мост у Гурнэ поддерживал связь с саксонцами.

Таким образом, 19 сентября блокада Парижа со всех сторон была окончательно установлена. Шесть корпусов, развернутых на протяжении 11 миль, стояли непосредственно перед неприятельской крепостью, отчасти даже в сфере обстрела ее орудий; с тылу они охранялись многочисленной кавалерией.

Первые мирные переговоры

В ожидании боя перед северным фронтом Парижа король поехал верхом в гвардейский корпус и вечером перенес свою главную квартиру в Ферьер.

Туда явился уже теперь Жюль Фавр, чтобы на основе своей программы «ни пяди земли» вести переговоры о мире. После всех побед и жертв немцев он надеялся удовлетворить их денежной суммой. Разумеется, подобные предложения не могли приниматься в расчет, и поэтому обсуждалась серьезно только возможность перемирия.

Однако в военном отношении всякий перерыв в операциях был невыгоден. Он предоставлял противнику время для продолжения его вооружений, а столице давал свободу, вследствие снятия только что установленной блокады, снабдить себя достаточным продовольствием.

По этой причине на перемирие можно было согласиться лишь при соответствующей компенсации.