История города Рима в Средние века

Неустанная ревность в постройке церквей скоро стала единственной формой общественной деятельности в Риме. Частные дома и здания, служившие целям гражданской жизни, приходили в упадок, число же украшенных золотом храмов все росло. Но как сами храмы возникали только за счет хищения и разорения всего, что составляло древнее величие Рима, так точно и постройка жилищ гражданами, вся кая необходимая поправка общественных и частных зданий могли производиться только из того материала, который имелся в древних памятниках, оставленных без заботливого надзора.

И Древний Рим начал все быстрее и быстрее приходить в разрушение. Охраной римского государства и самого города еще были озабочены готы; когда же они погибли, пали с ними вместе и государство, и город. В народе, одолеваемом бедствиями и утратившем почти всех своих славных патрициев, исчезли последние следы сознания римского величия и древнего благоговения к Риму. Этого благоговения Византия не чувствовала к Риму, епископ которой вскоре возбудил к себе в восточной церкви зависть и ненависть. Напрасно мы будем искать указаний на то, что обещания, данные городу Юстинианом в прагматической санкции, были действительно выполнены. Чтобы облегчить реставрацию города, Юстиниан дал разрешение даже каждому частному лицу производить нужные поправки в городе на свои собственные средства. Но кому же под силу было охранять храмы, термы и театры? И где же были начальствующие лица, которые, как при Майориане и Теодорихе, строго наблюдали бы за тем, чтобы сооружения древних не служили просто источником строительного материала.

История города с окончанием готской войны и за все время наместничества Нарзеса остается скрытой в глубоком мраке. Не отмечено ни одного здания, восстановлением которого город был бы обязан Нарзесу. Сохранились только две надписи как памятники так называемого освобождения Рима Нарзесом. Они находились на Саларском мосте через р. Аниен, который был сброшен Тотилой в реку и восстановлен Нарзесом в 565 г. Напыщенный, хвастливый тон надписей наряду с незначительностью работы, которую предстояло сделать — перекинуть маленький мост через небольшую реку является характерной чертой той эпохи:

«В царствование государя нашего, благочестивейшего и всегда победоносного Юстиниана, отца отечества и августа, на 39-м году его правления, Нарзес, знаменитый муж, экс-препозит священного дворца, экс-консул и патриций, после победы над готами, когда короли их с изумительной быстротой, в открытом бою были одолены и низвергнуты и свобода была вновь возвращена городу и всей Италии, очистил русло реки и возобновил разрушенный презренным тираном Тотилой мост саларской дороги, причем привел его в лучший, чем прежде, вид».

На том же мосту взывали к проходящим стихи — плод вдохновения какого-нибудь поэта того времени: «Взгляните, как прекрасна линия изогнутого сводом моста, воссоединяющего прерванный путь. Станем над быстрыми волнами бегущего внизу потока и прислушаемся к веселому шуму бушующей воды. Идите же, квириты, спокойно навстречу радостям, и пусть повсюду раздается хвала, поющая Нарзеса. Кто мог покорить непреклонный дух готов, тот сумел заставить и водный поток идти под каменным игом».

3. Нарзес попадает в немилость. — Он удаляется в Неаполь, но по просьбе папы Иоанна возвращается обратно в Рим. — Смерть Нарзеса, 567 г. — Объяснения похода лангобардов в Италию. — Альбоин основывает государство лангобардов в 568 г. — Возникновение экзархата. — Греческие провинции Италии. — Управление Рима

Свои последние годы Нарзес провел в Риме, живя во дворце цезарей. Однако летопись его деятельности в Италии как патриция и наместника императора очень темна и ограничивается отрывочными отчетами о войнах с франками и остатками готов; между тем чума опустошала запад уже с июня 542 г. С глубоким мраком, окутавшим историю десятилетий, следовавших за падением готов, вполне гармонируют ужасы переворотов, которые происходили в это время в природе. В Риме и во всей Италии господствовали моровые болезни, землетрясения, бури и наводнения. И даже конец жизни увенчанного славою победителя готов освещен колеблющимся сомнительным светом и, так же как смерть Велизария, известен только из легенды.