История государства Лахмидов

Политическим итогом кампании Абраха называет подчинение мааддитов. Нельзя, разумеется, утверждать, что под его власть попали все аднанитские (североарабские) племена. К сожалению, у нас слишком мало параллельных источников, чтобы можно было сказать, о каких племенах идет речь. Мы можем сослаться только на два стиха поэта Раби Ибн Рабии (Rabi Ibn Rabi'a), принадлежавшего к роду Бану Курай (Ваnu Quray') из тамимитского племени Бану Саад (Ваnu Sa'd) и известного по прозвищу al-Muhabbal (вероятно — «Не владеющий конечностями» или «Увечный»), а также некоторые комментарии аль-Бакри. В одном из этих стихов Раби Ибн Рабиа говорит:

«Они (предки поэта. — Д. М.) свершили для Абрахи дела его при Халабане и двинулись вместе с йеменскими князьями (al-aqwal)» [188, с. 461; 205, с. 131].

Аль-Бакри, комментируя этот стих, замечает, что люди, о которых говорится в нем, помогали Абрахе [188, с. 461].

Другой стих не столь ясен:

«В день отца Яксума, когда пребывали люди у Халабана, и подошли к концу припасы его (отца Яксума. — Д. М.),

Мы разрушили/закрыли для них ворота крепостицы — а перед ними стоял могучий человек, йеменские князья которого[177] шли с пехотой и конницей[178]» [184, с. 698; 205, с. 117–118].

Отец Яксума — Абраха. Под именем Яксум (Yaksiim) у средневековых арабозычных авторов фигурирует сын и преемник Абрахи Аксум, упомянутый в надписи CIH 541 (в тексте надписи — ksm). Трактовка этого стиха зависит от того, как переводить начало второй строки — tawayna la-hum bob al-husayn. M. Дж. Кистер, посвятивший этому походу отдельное исследование, основывается на английском переводе С. М. Хусайна: we closed against them the gate of the fortress [80, англ, перевод, с. 183; 89, с. 433]. «Могучим человеком», с которым шли йеменские князья, должен быть Абраха. Если он без припасов стоял перед воротами крепости, трудно понять, как помогли ему предки поэта, закрыв их. При такой трактовке получается, что Бану Саад сражались не на стороне Абрахи, а скорее против него. Тогда процитированные стихи должны относиться к разным походам Абрахи, в одном из которых саадиты поддерживали его, в другом — его противников. Разумеется, могло быть и так. В надписи Ry 506 Murayghdn 1 Абраха заявляет, что повествует в ней о своем четвертом походе против мааддитов, а арабские племена и вожди, вовлеченные в конфликты держав, не раз переходили с одной стороны на другую. Однако глагол tawa может иметь и значение destroyed it, annihilated it [99, с. 1898]. В этом случае ход событий восстанавливается по-другому: в критический момент, когда у Абрахи и его людей подходили к концу припасы, саадиты разрушили ворота крепости, чем, наверное, помогли эфиопам взять ее. К сожалению, в обоих стихах Раби лишь отмечает наиболее важные свершения своих предков, не сообщая исторических подробностей. Это не дает возможности сделать однозначный выбор в пользу одного из предложенных вариантов прочтения и трактовки.

Комментируя первый из процитированных стихов Раби Ибн Рабии, аль-Бакри сообщает также, что с Абрахой пошли Хиндаф (Hindaf) [188, с. 461]. Имеются в виду племена, возводившие свою родословную к Хиндаф — жене Ильяса (Ilyas), сына Мудара (Mudar) — прародителя одной из ветвей аднанитов [19, сер. 1, с. 1107; 107, т. 4, с. 120; 239, с. 9]. К ним относилось главным образом племенное объединение Бану Хузайма. Если учесть маршрут похода Абрахи, можно предположить, что аль-Бакри говорит о племенах, живших поблизости от Мекки, например, Бану Кинана.

Некоторые выводы можно сделать и по фразе, которая выше названа не совсем понятной. Абраха, очевидно, вел переговоры с Амром — сыном аль-Мунзира III и будущим царем Амром III. Этот Амр, который ранее управлял таглибитами, в описываемое время был — судя по тому, что именно с ним договаривался Абраха — наместником аль-Мунзира III над подчиненными Лахмидам племенами Аравии. Маловероятно, чтобы слова «он назначил наместника над мааддитами» относились к кому-либо, кроме Абрахи, который по понятным причинам является главным героем надписи. Для Абрахи было куда правильнее назначить правителем мааддитов не Амра, а его сына, который как заложник должен был находиться вместе с ним. С другой стороны, если Абраха одержал победу и мог назначить наместником над мааддитами кого угодно, странно, почему его выбор пал именно на сына Амра, т. е. внука лахмидского царя. Кажется, правильнее всего считать, что над какими-то племенами мааддитов был установлен своего рода кондоминиум: их правителем считался Лахмид, который, однако, получил назначение от Абрахи. Следовательно, победа Абрахи, скорее всего, была неполной.