История Греции

После переворота между Фивами и Афинами был заключен союз. Тем не менее и объединившись оба эти государства чувствовали себя слабее Спарты. Поэтому афиняне сурово наказали стратегов, подошедших с войском к беотийской границе во время переворота, а фиванцы предложили спартанцам заключить мир, обещая остаться в союзе с ними и платить дань. Спартанцы потребовали восстановления в Фивах олигархии, на что фиванцы не могли согласиться. В это время Сфодрием, начальником спартанского гарнизона в Феспиях (в Беотии, к западу от Фив), сделана была попытка захватить врасплох Пирей. Неизвестно, была ли эта попытка совершена по усмотрению самого Сфодрия или его на это подговорила какая-нибудь группа в Спарте, но попытка не имела успеха; после этого Афины уже открыто выступили против Спарты и заключили союз с Фивами. Когда в 378 г. Агесилай вторгся в Фиванскую землю, афинский стратег Хабрий явился на защиту Фив.

4. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС В ГРЕЦИИ И ПРОПАГАНДА ПОХОДА НА ПЕРСОВ [298]

Разорение Греции

Реакционное хозяйничанье спартанцев в Греции усугубило те несчастья, которые и без того возникли в результате обострения социальных противоречий и бесконечных социальных переворотов. Увеличивается число рабов, приобретенных военным захватом и покупкой, а в отсталых областях — и экономическим закабалением. Рабство становится ведущей формой производства и в тех отсталых земледельческих областях, где до сих пор основой хозяйства был свободный труд граждан. Это привело к увеличению числа безработных граждан. Вследствие уничтожения Афинского морского союза и преобладания Спарты море, как сообщает Исократ, попадает под власть пиратов; о регулярном хлебном снабжении бедноты не может быть и речи, тогда как богатые люди (ростовщики и спекулянты) обогащаются, скупая за гроши или отбирая за долги земли и скарб бедноты и приобретая хлеб и нужные им товары втридорога у пиратов. Значительные участки земли попадают в руки богатых и часто вовсе не обрабатываются, являясь лишь объектом спекуляции. Это также ведет к разорению больших масс свободных людей.

Не удивительно, что при таких условиях в ряде мест голодные массы производят насильственные социальные перевороты, примеры которых даны ниже (с. 513). Эти перевороты проходят под лозунгами «передела земли» (ges anadasmos) и «отмены долгов» (chreon apokope). Олигархическими и умеренно-демократическими группами повсюду выдвигаются и по возможности проводятся меры, препятствующие таким потрясениям. Несомненно, уже к разбираемому времени относится присяга афинских гелиастов (членов суда) в том ее виде, в котором она нам известна из Демосфена (XXIV, 149). Гелиасты клятвенно обязуются, с одной стороны, не подавать голос за тиранию или олигархию (имеется в виду, по-видимому, опыт правления Тридцати), с другой — не голосовать за «отмену частных долгов и за передел земли или домов». Характерным предвестником приближающегося эллинистического времени является то, что эта формула присяги получает всеобщее распространение в Элладе. На это указывает Платон (Законы III, 684 Е): «Под угрозой проклятия всюду воспрещается производить переделы земли и отмену долгов». Правильность этого замечания Платона подтверждается и случайно найденной на камне формулой присяги жителей глухого города Итания на Крите (Ditt. Syll. 13,N526): «Я не буду производить передела земли, усадебных участков и домов или отмены долгов».

Однако эти меры были лишь паллиативами. Вследствие борьбы демократических и аристократических государств и непрекращающихся переворотов, сопровождающихся обычно изгнаниями и конфискацией имущества, по всей материковой Греции бродили шайки безработных, грабя и терроризируя население; иногда они поступали наемниками к тому влиятельному человеку или государству, которое им предложит большее жалованье. Уже Исократ, представитель богатых деловых людей, в своем «Панегирике», написанном около 380 г., говорит об этих людях, «предающих растерзанию эллинские города». Позже в «Филиппе» он рассказывал как они «блуждают, лишенные хлеба насущного, являясь угрозой для встречных». «Если мы, — предупреждает он, — не положим этому конец, то мы и не заметим, как число их до того увеличится, что они станут... ужасом для эллинов. Однако мы совершенно не беспокоимся об этом, не замечая, что созревает нечто страшное и ужасное, некое общее зло для всех нас».

Что было делать со всеми этими людьми? Участие безработных правящих городов в эксплуатации трудящихся других, подвластных им городов, стало невозможным в силу Антиалкидова мира, объявившего полную автономию каждого отдельного государства; существование паразитической свободной бедноты за счет богачей, т. е. фактически требование своей доли в эксплуатации ими рабов, стало невозможным с тех пор, как хозяином Эллады стала Спарта, не говоря уже о том, что такого рода экономика вносила полное расстройство в жизнь Греции.

Эллины и варвары