История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

Весьма многообещающей оказалась и беседа импрессарио с Чайковским в гостиничном номере. Здесь рабочий сразу же заявил, что весьма охотно дает свое согласие работать в политической разведке: «В Люблине недовольство рабочих существующим порядком вещей слышится по делу и без причины на каждом шагу, но я не могу понять, почему наши власти на это не обращают никакого внимания. Почему коммунистическим агитаторам-евреям все это сходит с рук. Особенно ярко это проявилось на праздновании 1 мая[20]. Я наблюдал эту демонстрацию, разрешенную властями, что называется, со стороны. Руководство ею осуществлял специальный комитет, избранный из представителей всех трудовых коллективов города. Во главе колонны демонстрантов, впереди оркестра пожарной дружины, шел председатель городской пожарной охраны, он же вице-бурмистр (еврей по национальности). Оркестр играл коммунистический гимн «Интернационал», а участники шествия (более половины из них — евреи) пели этот гимн на польском языке с необычайным воодушевлением и подъемом. Первомайское шествие проходило по центральной улице города «3-го мая» с последующим переходом на «Площадь Свободы» под надежным прикрытием стоявших по обе стороны улицы шпалер пешей и конной наружной полиции. Уже здесь, на «Площади Свободы», участник шествия и известный социалист Соломон Браун попытался произнести речь, но был остановлен комендантом полиции… Слава Богу, хоть это смогли! Большего я вам сегодня ничего не скажу, но могу только с уверенностью сказать, что уже в ближайшее время я постараюсь войти в тесный контакт с рабочими, оказавшимися подверженными коммунистическому влиянию».

Розенбаум обрисовал разгневанному Чайковскому общее состояние настроений среди рабочих Польши, рассказал об их основных организациях, а также о том, что уже сделано по отношению к ним со стороны властей и чего последние ожидают со стороны политполиции по ослаблению антигосударственного влияния. Вслед за этим он расспросил у Чайковского о его товарищах Раевском и Дмуховском, а также заявил и о своем желании познакомиться с ними. Через день Чайковский привел друзей к Розенбауму. Последние сразу же заявили, что они — искренние патриоты, а потому «готовы всем сердцем содействовать политразведке». Тогда доверенное лицо госполиции повторил им всем вместе ранее уже данное Чайковскому задание по политическому сыску среди рабочих. После этого он предложил Дмуховскому и Раевскому действовать только по указаниям Чайковского. С особым удовольствием он вручил при этом Чайковскому 300 злотых, а его приятелям по 100 злотых каждому под расписку на расходы, связанные с выполнением полученного задания. Чувствовалось, что и новоиспеченным сотрудникам эта процедура пришлась по душе. Рассказав об ответственности, которая возлагается в связи с этим на каждого из них, Розенбаум составил соответствующий письменный акт, тогда же подписанный всеми присутствующими.

После этой встречи Розенбаум отправился через Варшаву в Лодзь. В столице импрессарио задержался на один день. Здесь он посетил Корвин-Пиотровского, которому подробно доложил обо всем сделанном в Радоме и Люблине, а также согласовал вопросы экстренной связи с ним на случай его отсутствия рядом со своими новыми сотрудниками. По этому поводу полковник заметил, что отправление последними шифрованных рапортов по адресу («гостиница «Бристоль» в Варшаве») может быть признанным только временным, поскольку со следующего месяца он предлагает новый порядок поддержания связи с агентами. В исключительных случаях необходимо использовать адрес: «Варшава, Алее Уездовска, 16, кв.4, Альфонсу Бандровскому для госпожи Ядвиги». Все письма с указанием этого адресата будут передаваться ему немедленно. В общих случаях информацию надо посылать по адресу: «Варшава, Кошикова, 3, кв.1. Евгению Корвин-Пиотровскому». В первом случае он будет письма вскрывать, а во втором — брать в стол, в свой служебный кабинет, не читая их до прибытия туда Розенбаума. На прощание Корвин-Пиотровский выдал доверенному лицу две банкноты по 500 злотых под расписку.