История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

После завтрака оба в кабинете Корвин-Пиотровского участвовали в решении дальнейшей участи лодзинских и люблинских агентов. В ходе индивидуального собеседования было решено, что Кароль Грапп переедет в Катовице для работы по специальности в редакцию газеты «Дзенник Гурношленски» («Гурношленский дневник»). Его трудоустройством займется госполиция. Клеменс Курнатович дал свое согласие на переезд в Варшаву, Ян-Адольф Иваницкий на свой перевод во Влоцлавек. Он переводился в разряд штатных агентов, а потому дополнительно в сферу его деятельности по разведке включался и город Плоцк. О месте его новой работы в должности контролера в пароходном обществе «Вистула» с директором данного общества было уже договорено. Эмилиан Анджеевский согласился ехать в Бельско с правом самому приискать там себе работу. До момента трудоустройства ему было назначено дополнительное вознаграждение по 100 злотых в месяц. Он также переводился в штатные агенты. И Анджеевский, и Грапп с удовлетворением восприняли свой перевод опять в подчинение Розенбауму.

В отношении к прибывшему из Люблина Чеславу Чайковскому все оказалось несколько сложнее. Когда Корвин-Пиотровский задал ему вопрос: «Считает ли он возможной свою дальнейшую работу в Люблине, где в ближайшее время начнутся аресты?», то неожиданно для себя получил утвердительный ответ агента. Чайковский совершенно уверенно заявил что он как многолетний председатель конфликтной комиссии продолжает оставаться у люблинских рабочих вне подозрения, а потому он охотно и с пользой для дела будет продолжать начатую среди них работу, и здесь он вполне рассчитывает на успех. С этими доводами Корвин-Пиотровский вполне согласился, подчинив Чайковского непосредственно своему руководству в качестве штатного агента. Иосифу Горжевскому полковник предложил перевод в Варшаву для работы по специальности на электростанции, на что агент также охотно дал свое согласие.

После беседы с агентами Корвин-Пиотровский заговорил с Розенбаумом о его будущей работе в политразведке: «Думаю, дру-же, что после толкового отдыха и лечения ты ведь заскучаешь по привычной работе. А впереди тебя могут ожидать такие города как Катовице, Краков, Познань, Иновроцлав. Да и те, что поменьше, разве менее интересны? Взять, к примеру, соляные шахты Ве-лички. Впрочем, что это я тебе говорю обо всем этом как туристу или импрессарио, ведь ты же — разведчик, и в этом обличье стоишь немало. В предстоящей работе есть немало интересного. В городах Гурного Шленска, кроме рабочего движения, следует обратить внимание на националистические настроения среди тамошних немцев. В Бельскона «Союз еврейских торговцев», в Познани опять-таки те же немцы. Ну а кругом, как это в коммунистическом манифесте, — «бродит призрак коммунизма…». В общем, ты эту работу знаешь и, уверен, любишь. Инструктировать наперед тебя не собираюсь, так как учить ученого, это значит невольно делать из него дурака. Так что в отношении будущей работы тебе предоставляется полная свобода действий».

Воспользовавшись таким дружеским оборотом служебной беседы, Розенбаум не посчитал нужным как-то реагировать на сказанное полковником, а попросил разрешение идти на встречу с Граппом и Анджеевским для обсуждения работы в новом районе страны. В этом поступке доверенного лица Корвин-Пиотровский увидел не только согласие со сказанным, но и желание работать в нужном для разведки направлении. Беседа с агентами — потенциальными сотрудниками проходила в номере гостиницы «Бристоль», заказанном для Розенбаума самим Корвин-Пиотровским. Малость, но такая забота, пускай и небескорыстная, грела душу импрессарио.

Утро следующего дня началось с поиска подходящего гастрольного ансамбля в предполагаемом для разведки районе. Зайдя в театральное бюро Иодко-Наркевича, Розенбаум заявил ему, что завтра днем уезжает в Люблин к своему ансамблю и намерен с ним работать вплоть до завершения гастролей. При этом он добавил, что был бы очень признателен господину директору, если бы он подобрал для него ансамбль для турне по городам Катовице, Краков, Познань и др. Директор бюро с пониманием отнесся к этой просьбе и предложил для начала два ансамбля: тот, с которым Розенбаум уже работает, и труппу, включающую в себя магнетические и гипнотические сеансы Бен-Али, не исключая в последующем и другие варианты. Поблагодарив Иодко-Наркевича за понимание ситуации, Розенбаум откланялся и сказал, что планирует в очередной раз быть в Варшаве в 20-х числах марта.