История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

Розыскать в Чарной Веси Кароля Котлярчика было нетрудно. Вручив ему рекомендательное письмо от гродненского комитета, Розенбаум сразу же получил предложение от Котлярчика поговорить обо всем у него дома. От работы до дома было, что называется, рукой подать, поэтому собеседники сумели за это время лишь переброситься отдельными, ничего не значащими фразами. Придя домой, Кароль сразу же послал жену за закуской, а детям приказал тихо сидеть на кухне. Оставшись наедине, Котлярчик рассказал приезжему товарищу следующее: «Дело наше здесь идет тяжело, так как лесопильный завод государственный и принимают сюда на работу исключительно бывших военных-пилсудчиков», так что действовать приходится осторожно, с оглядкой, чтобы не нарваться на провокаторов. Прежде чем принять кого-то в организацию, его надо со всех сторон изучить и проверить. И все-таки около 25 человек в организации мы имеем. Председателем состою я, а моими помощниками являются рабочие с первой лесопилки — Болеслав Белозерский и Станислав Соколовский. Ребята они хорошие, но семья и дети не дают им, как и мне, по-настоящему развернуться. А еще трудно со средствами, сейчас, правда, я получил немного денег из Лодзи, но все это капля в море».

В это время в комнату вошла жена с закуской. Спиртное, взятое Розенбаумом, уже стояло на столе. Выпили. Пока Кароль искал, чем закусить, импрессарио положил перед ним 25 злотых («пожертвование от себя лично на правое дело») и сразу же, чтобы не возникло у рабочего никаких сомнений на сей счет, спросил о том, сколько трудится на их предприятии рабочих. Услышав в ответ, что где — то за 6 тысяч, Розенбаум сказал Котлярчику: «А что если я организую у вас вечер русской оперетки или музыкальных эскизов с тем, чтобы эта сумма попала в руки организации, как это было сделано в Гродно?». К этому вопросу-предложению Котляр-чик отнесся несколько скептически: «Здесь это вряд ли удастся, но об этом я подумаю и о своем решении сообщу вам через Либермана». Котлярчик оказался не простаком, хотя именно таким он с первого взгляда агенту показался.

Из Чарной Веси Розенбаум решил ехать в Новогрудок. Помимо шифрованных рапортов, пересылаемых регулярно начальству, у него возникла потребность оговорить некоторые детали работы. На станции Новоельня его встретил шофер Корвина-Пиотровского, и они сразу же отправились к шефу. Последний, как бы почувствовав настроение Розенбаума, встретил его словами: «Твой последний рапорт я получил вчера, а теперь ты выкладывай все устно и в мелочах». Беседа затянулась часа на три, так что когда она закончилась, на дворе уже начало смеркаться. Пообедав, они опять принялись за разбор ситуации. Поскольку Розенбаум сразу с поезда пришел к Корвин-Пиотровскому и в гостинице номер не занимал, то, закончив с делами, полковник предложил Розенбауму поужинать у него дома и прямо оттуда ехать на поезд. При этом он тотчас же распорядился, чтобы шофер подал машину к его дому в час ночи. Поезд из Новоельни отходил без четверти три.

При прощании полковник вручил агенту 500 злотых на подотчет. На этот раз Розенбаум избрал маршрут: Кременец, Дубно, Здолбуново, Ровно, Луцк. Здесь предстояло лишь договориться о предстоящих гастролях двух трупп с тем, чтобы к 15 января 1923 года быть в Вильно, откуда в тот же день с опереткой Л.П.Зелинс-кого необходимо выезжать на гастроли в Пинск.

Труппа «Русская оперетка и музыкальные эскизы» выехала из Вильно 15-го рано утром и около девяти часов вечера была уже в Пинске. Разместив актеров по заранее приготовленным частным квартирам, Розенбаум все последующее время занимался тем, чтобы открытие гастролей (вечером 16-го января) прошло на должном уровне. Одним словом, в первые дни пребывания в Пинске было не до политики. Премьера прошла успешно: на первом спектакле присутствовали почти все представители местной власти.