История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

Корвин-Пиотровский встретил Розенбаума словами: «Твой последний рапорт я только что получил с утренней почтой и в связи с этим хочу сказать, что о твоей работе в бытность мою в Варшаве я подробно доложил генералу. Он очень доволен твоей работой и приказал выписать тебе за это одну тысячу злотых наградных, которые прошу получить и дать расписку». При этом он протянул агенту две банкноты по пятьсот злотых. «Из твоих рапортов видно, — продолжил он, — что агентура в Пинске действует весьма сонно; к сожалению, это не мой район, но твои рапорты в оригинале вместе с моими рапортами я перешлю в Варшаву к генералу Розвадовскому. Кроме того, о пинском деле я напишу бумагу в Брест, к полковнику Костэк-Бернацкому. Ну а что касается твоей дальнейшей разведывательной работы в Пинске, то хочу порекомендовать тебе следующее: «1) о том, что тобой сделано до настоящего времени, сообщи Яцыничу, а на будущее пускай учатся пользоваться своими, а не чужими способностями; 2) отныне пользуйся в своей работе только теми способами, которые сочтешь наиболее удобными для дела. Во избежание недоразумений я выхлопочу для тебя у генерала Розвадовского открытый лист, который позволит быть тебе независимым от местных начальников политполиций; 3) сотрудников своих используй на всю мощь, но не забывай оплачивать их труд. Эти люди тебе и в будущем будут полезны; устраивай свои театральные дела так, чтобы после 15 февраля ты мог приехать в Варшаву. Завтра я дам тебе пакет к Яцыничу и деньги на текущие расходы, после чего ты можешь ехать в Пинск. А теперь пойдем ко мне выпить чаю и закусить».

На следующий день, около шести часов утра, Розенбаум был уже в Пинске. Зная, что рабочий день в портовых мастерских начинается с семи часов, он решил до этого времени повидаться с Вальденом, чтобы узнать от него последние новости и предупредить о том, что собирается идти к командиру Яцыничу. С Вальденом встреча произошла у дома последнего. Оказалось, что нового у него ничего нет, но зато договорились всей троицей сойтись вечером в театре. Побывав у директора труппы Зелинского, импрессарио отправился в управление пинской политполиции к коменданту Яцыничу. Здесь с самого начала он повел себя в полном соответствии с рекомендациями Корвин-Пиотровского. При этом оказалось, что коменданту ничего не было известно ни о Рымаре, ни о Шлессе, ни о Волосевиче. Яцынич искренне поблагодарил Розенбаума о сделанном им в Пинске в течение нескольких дней на железной дороге и на спичечной фабрике, заметив при этом, что мастерскими порта пускай занимается «двуйка», представителем которой в городе был майор Станислав Блиндструпп, исполнявший в ту пору должность командующего военной речной флотилией. В конце разговора Розенбаум подал Яцыничу пакет от Корвин-Пиотровского. Тут же вскрыв его и быстро пробежав по письму глазами, он сказал: «Так-так, все в порядке». После чего, подавая агенту руку, попросил его, пока тот будет в Пинске, продолжать следить за происками коммунистов.

Выйдя от Яцынича, Розенбаум твердо решил больше никуда не ходить, а как следует выспаться. Вечером в театре Розенбаум, Вальден и Лясота договорились в очередной раз встретиться, только уже не на квартире у Вальдена, который со дня на день ожидал приезда жены, а в ресторане при большой гостинице «Петербургской» Лукина. Причем встретиться лишь при наличии свежей и важной для дела информации. Без новостей прошло дней пять или шесть, пока в один из вечеров Лясота по-заговорщицки не сказал Розенбауму: «Сегодня после спектакля мы ждем вас в отдельном кабинете в «Петербургской…».

За столом сгоравшие от нетерпения агенты выдали Розенбауму следующее: Лясота — «Через Радько и Гржигоржевского мне удалось побывать в компании с рабочими-железнодорожниками Волосевичем, Скоринкой и Лярским. В ходе «общения» с ними мне удалось запомнить 18 фамилий из числа тех, кто примкнул к организации «Свободный Рабочий». При этом он передал Розенбауму отрывной листок из блокнота со всеми названными им фамилиями; Вальден — «Известный уже вам столяр Кац из портовых мастерских познакомил меня с Катей Колднер. Кац представил меня ей как члена Лодзинского центра организации «Свободный Рабочий». Колднер этому очень обрадовалась и пригласила меня на собрание ячейки, которое состоялось на спичечной фабрике. Присутствовали на собрании человек тридцать — все работницы упаковочного цеха. Я не думаю, что все они являются членами «Свободного Рабочего», скорее, это сочувствующие. Но несколько человек (Сойферт, Зайдель, Гринберг, Меерович и др.), несомненно, таковыми являются». После чего и Вальден передал своему шефу листок с фамилиями активистов организации.