История и восхваление венценосцев

Возвели на отцовский престол и седалище солнце над солнцами и свет, пресветлее света, Тамару, подобно молнии и солнцу, освещающую других. Принесли венец, певцы, возвысив голоса [воспели песни] победного венчания и могущественного царствования, при этом вспомнили также явление креста царю Константину на горе Масличной[136]. Среди подобного славословия и величании пригласили достойного из подвижников и исполненного благости Антония Сагирисдзе, архиепископа Кутаисского, и предложили ему взять в руки венец, так как, по чину, возложение короны при венчании на царство было предоставлено Залихской Имерии[137]. С другой стороны стал Кахабери, эристав[138] Рачи и Таквери[139]. Счастливые и именитые чины — Варданисдзе, Сагирисдзе и Аманелисдзе — взяли и надели на нее меч. В это время ударили в барабан, литавру, кимвал и трубу; и было в городе восклицание и ликование, веселье и радость, воскресла надежда безнадежных. Войска всех семи царств поклонились ей, благословили н прославили ее. Каждый своевременно занял свое место. Семисветлая Тамара была прославлена тем, который в течение шести дней призвал к бытию, все сущее, в седьмой же день отдохнул.

XIV

Относительно Тамары сказано: “почию в душе кроткой и чистой”. Всевидящий увидел, что свет, больший первозданного света, хорош, и назвал свет днем” (Быт. I. 4— 5), он назвал ее светом среди счастливейших олимпийцев. Тамара же, уготовав семь столбов мудрости (Прит. IX, 1), воздвигла на них храм и дворец семи добродетелей для просвещения семи царств [Грузии]. “Прославляя бога семь раз в день (Пс. 115 164), семикратно очищала она себя, подобно мудрецу и царю, словами Исайи и Давида. По словам Соломона (Екл. XI, 2), “милующий семь, дает часть и восьмому”. Освещая все семь царств [Грузии], она каждый день семидневия (недели) прощала виновных семь и седмижды семьдесят раз (Мтф. XVIII, 21 — 22). Семи поясам неба и светилам небесных сфер, — Кроносу, Зевсу, Афродите, Ермию, Апполону и Арею, — уподобила она сферу земную, пять чувств познания обратив в семь присоединением к ним души и разума. Подражало ли когда-нибудь небесному светилу светило земное несравнимой и бесподобной красотой, или мудростью, или щедрым, подобно солнцу, излиянием лучей на праведников и грешников, или победой, которую оно одерживало в нужных случаях? Если кто исследует светила и зодиак, тот все более и более возрождает свойства ума и возраст свой. Та, которая, производя себя от Августа Кесаря[140], ниспослана была вышнею судьбой, превратила себя в рай, насажденный рукой бога и благоуханием своим оживляющий обоняющих. В этом саду собирают дары разума и духа, внешних чувств и растительной способности. Живя в нем, не искушаемая сатаной и сердцем своим, она уподобила ум свой уму божественному и душой созерцала того, кто видит все твари. Она познается как труба через изливающуюся из нее воду, как Пифодор и Критий[141] через сооруженные ими изваяния. И стала государыня, подобная Кайхосрову[142], миловать и жаловать, раздавать и одарять. Открыв глаза, открыла она казну, сбереженную отцами и дедами ее. Одну часть этой казны она отложила для неба, для того высокого и непорочного существа, заповеди которого она соблюдала, — эту часть она положила в месте, недоступном для тления; другую же часть она отложила для этого мира. И столько она роздала сокровищ, нерасходуемых ни до ее родителей, ни до этого дня, что это не поддается подсчету и исчислению. Она освободила должников от долга, подкрепила сирот и дала вдовицам право выходить замуж[143], сделала сильными неимущих и богатыми сильных. Царица Русудана была уравнена [с нею] и, за себя и за воспитанника своего, получила города, урочища, селения и дворцы.

XV

В то время, как она одаривала жителей всех семи областей [своего царства], имерских и амерских[144], верхних и нижних[145], некоторые начали дело, свойственное человеческому непостоянству. Некоторые из высших должностных лиц под клятвой сговорились так: “не можем больше оставаться под фирманом старых чиновников и управителей, так как, благодаря им, мы ущемлены и остаемся без [прерогативы] сидения на сафьяновой подушке, родовитые и служилые дома оттеснены без чести и имени безродными и неважными”.