История имени

Лаймену тоже понравилось опыт бесконтактного общения. До сей поры, его буквально таскали за собой. Действительно, погулял и хватит. В «родной» камере его ждал нехитрый обед — какие-то незнакомые травы и сырое мясо. Мясо тоже чужое, но желудок принимал его.

Раен не стал входить в комнату Ланса. Похоже, жизнь налаживалась. Но неужели все так просто? Ланс немного поел, потом спрятал остатки мяса в одну из ниш в стене, предназначенную, видимо, для хранения личных вещей. Потом он на всякий случай дотронулся до двери, мысленно спросив разрешения у компьютера (компьютера ли?) Дверь открылась!

Ошарашенный Лайтмен вышел в коридор и медленно пошел вдоль него, пересчитывая одинаковые двери камер и количество шагов между ними. Камеры шли с обоих сторон. Плюс дверь в кабинет Хозяина и лифт. В кабинете Ланс уже был, и он попытался войти в лифт. Вошел. Никаких кнопок в лифте не было. Как же он управляется? Ну, не мысленно же?

«А почему бы и нет? — услышал Ланс у себя в голове. — Куда едем-то?»

«А куда можно?»

«Туда, где проложена шахта, разумеется. В космос, разумеется, нельзя».

«Ты не компьютер, — возмутился Ланс. — У компьютеров нет чувство юмора».

«А ты не человек. У тебя нет разума, — парировал компьютер. Зачем ты сюда залез? А вдруг это не лифт вовсе?»

«Ах, так, — развеселился Ланс, — тогда может, ты решишь за меня, куда мне ехать? Наверное, никуда. Я же пленник».

«Ну, все мы в какой-то мере пленники, — выдал компьютер, — Я бы советовал тебе поехать в спортзал».

«Валяй», — согласился Ланс.

Лифт пришел в движение, и через минуту вынес Ланса на крышу дома. (Судя по высоте, местные городские небоскребы этому конкурентами не были. В спортзале Ланс нашел Хэннэ.

Хозяин

Бедный Саймон, он и думать не смел, что такое может произойти с ним. Настало утро. Он очнулся в зелёной светлой комнате в полном неведении относительно своего вдруг изменившегося тела.

У Саймона не было привычки потягиваться по утрам. Он просто поднял голову и осмотрелся. Комната ему понравилась, ведь он скорее ожидал увидеть себя в камере. Приятную лёгкость в теле Саймон приписал отсутствию протезов (что, в общем-то, совпадало с реальностью). Правда, теперь, без протезов, он уже не был абсолютно неподвижен и беспомощен, но пока не знал этого и лежал тихо, терпеливо ожидая, что будет дальше.

Вошёл человек со спокойными серьёзными глазами и грацией мастера по восточным единоборствам. Он сел на постель Саймона, сказал ему: «Доброе утро» и приподнял голову, чтобы напоить.

Саймон не отказался, хоть и почувствовал в воде какой-то привкус. Вообще-то Саймон умел сопротивляться и в таком положении — мышцы шеи и челюстей он развил превосходно.

Вошел Хозяин. Саймон узнал его, но не испугался. Чего бояться, когда он и так в его власти?

Хозяин наклонился к Саймону и взял его на руки вместе с одеялом. На миг сердце ушло в пятки, но когда Саймона куда-то понесли, он заставил себя довериться силе чужих рук и расслабился. Они прошли длинный люминесцирующий коридор, по обе стороны которого располагались одинаковые двери, вошли в лифт, большой и бесшумный, который вынес их вверх, в огромный почти доверху застекленный спортзал с бассейном метров на 25. Похоже, спортзал располагался на крыше — видно сквозь стекла было только небо.

Хозяин поднес Саймона к краю бассейна и… вытряхнул из одеяла в воду. Пока не умевший плавать Саймон, барахтался в воде, В. С. медленно разделся и прыгнул следом.

— Извини, — сказал он, подхватывая Саймона, как младенца, под живот, — нужно было как-то включить рефлексы.

Саймон отплевывался, молотил по воде руками и ногами, силясь понять, спит он или бредит.

— Ляг на воду, успокойся, я держу тебя.

Саймон замер, тяжело дыша от страха и напряжения, и пытаясь сообразить, что же еще нужно сделать, чтобы проснуться. Руки и ноги то слушались, то не слушались.

— Твой мозг разучился командовать мышцами. Постепенно все придет в норму.

Хозяин, видя, что Саймон устал, помог ему выбраться из бассейна. Двигаться юноше было трудно, и он просто лег на край. И вдруг с силой ударив рукой о пластиковый угол бассейна, вскрикнул от боли.

Хозяин сел рядом с ним, молча показал границу между «старой» и «новой» кожей на руке.

— Это сон? — спросил Саймон.

— Есть только одна штука, более фантастичная, чем сон. Это — жизнь, Саймон. Поехали. Тебе пора отдыхать, мне — работать.

Саймон с облегчением расслабился у него на руках. Он испугался было, что придется идти самому. Саймон жутко устал и уснул еще до того, как его положили на кровать.

Хозяин вернулся в свой кабинет. Перевалило за полдень. Город затих. Ничто не требовало его срочного вмешательства, и можно было перейти к планам на перспективу.

Последние три дня Хозяин, кроме пары сотен обычных своих дел, занимался еще и подготовкой революции. Он решил изменить форму правления в той части России, где жил сейчас, а потом и отделить эту территорию от государства.