История Индии

От Фунаня до 300 года мало что осталось. Город-порт, который удалось откопать в Окэо, в провинции Анзянг, располагался в дельте Меконга во II веке. В нем нашли статуэтки Вишну и другие предметы индуистских культов. Вероятно, там стоял храм. Дальше по берегу, у городка Вокань, в районе города Нячанг, стоит стела, предположительно III века, с надписью на санскрите. Она рассказывает о правителе, установить имя которого не удалось. Но, что гораздо важнее, она подтверждает догадку, что письменность в эти края пришла из Индии. Однако это лишь отголоски процесса арианизации, дошедшие до первых веков новой эры. Они приобщали образованную диаспору к индийской культуре «Золотого века» династии Гуптов.

Что до сведений, почерпнутых из скальных храмов западного Декана, они не только подтверждают торговлю с яванами (в основном римлянами), но еще и говорят о важных связях между религиозными образованиями и коммерческими предприятиями. Скульптуры и сделанные там находки датируются 100–170 годами. Число самых древних пещер Декана приближается к тысяче. Это комплексы Бхаджа, Карле, Нашик, а также пещеры Аджанты и Эллоры. Многие комплексы включают колонны, ступы, сводчатые чатья, величественные фасады, придающие храмам вид пещер. Большинство из них вытесаны буддистами.

Из многочисленных надписей и монет мы знаем о первой династии Махараштры. В пуранах приводится примерный список ее царей. Они были из Шатаваханы (андхры). Считается, что они лишили династию Канва и Магадан последних остатков власти и утвердили свое превосходство по всей центральной Индии и в Декане. Об их успехах можно судить не только по скальным храмам, но и по прекрасной ступе города Амаравати, самой изящной во всей Индии с точки зрения скульптуры и архитектуры. Построенная в основном на средства купцов, она изначально находилась на территории штата Андхра-Прадеш, но в XIX веке была разобрана и распродана по музеям. Часть ее находится в Британском музее, привлекая посетителей наряду с Розеттским камнем и мраморами Элгина.

Рельефы ступы из Амаравати, как и на ступах в Санчи и Бхархуте, рассказывают о мифологических сюжетах из жизни Будды. И все они позволяют увидеть повседневную жизнь того времени. Сцены наполнены жизнью, на каждом изображении толпятся люди. Музыканты трудятся над своими инструментами, стройные танцовщицы покачивают бедрами. Беседующие женщины в ожерельях и браслетах рядком занимают балкон первого этажа под замысловатым цилиндрическим сводом крыши. По улице вышагивают кони, быки терпеливо тянут разукрашенную повозку, а слон выглядит, как берсерк. Картины до того живые, что можно услышать гомон толпы, почувствовать запахи, вкус пыли. Быки, тянущие тяжелые повозки, и корабли с парусами и веслами говорят о роли торговли. Каменщики и рабочие строят ступу, на которой и находится изображение. И вездесущие опахала, которые держит свита Будды — вероятно, частные торговцы и главы гильдий. Из литературных источников мы знаем о том, каким социальным, финансовым и даже политическим влиянием пользовались эти организации. Известно также, что у каждой из них было свое знамя и что именно гильдии являлись главными покровителями буддистских общин.

Подобные организации действовали по всему царству Шатавахана, и не случайно его расцвет совпал с расцветом торговли с Юго-Восточной Азией и Римской империей. Перипл неизвестного автора упоминает о каких-то царях Шатаваханы и называет их порт — это современный Бхаруч (в древности Бхарукаччха, в греческом варианте Баригаза). Автор рассказывает, как морское судно встречают лоцманские лодки, чтобы провести мимо мелей в устье Нармады, «где уже ни на что нельзя смотреть без удивления». Сопара и Кальян, расположенные возле Бомбея, тоже были крупными портами, хотя позже их разграбили конкуренты Шатаваханы, сакские сатрапы Гуджарата. После этого торговля «сильно пострадала». С 170 года, с упадком Рима, сильно пострадала торговля по всему Индийскому океану. Это отразилось и на западном Декане — скальные храмы строить перестали и не возобновляли строительство еще 200 лет, пока Шатаваханы не отступили на восток.

Конечно, связь между торговлей и могуществом не случайна. «Процветание достигалось торговлей, для контроля над торговыми дорогами на тех их участках, которые выбирали правители, оставлялись надписи»^{85}. Сухопутные дороги вели из морских портов в Удджайн и долину Ганга, а также в столичный Пайтхан. В любом случае идти предстояло по крутым склонам Западных Гхатов. Самые ранние из шатаваханских надписей сделаны в пещере и напрямую касаются этих проходов и перевалов. Именно поэтому один из первых шатаваханских царей подписывался титулом Дакшинапатхапати (Повелитель Южного Пути).