История инквизиции. том 3

Были часты случаи, когда еретики, надеясь остаться живыми на костре, заключали договоры с Сатаной. Обнаружили, что еретики, сожженные в 1180 г. в Безансоне, спрятали у себя под мышкой маленькие свертки пергамента, на которых были написаны подобные договоры.

Архиепископ Руана в 1235 г. отнес призывание демонов, жертвоприношение злым духам, и употребление таинств при совершении магических обрядов к грехам, отпущение которых могут дать только одни епископы. В 1294 г. синод в Анжу постановил, что, согласно с каноном, священники должны изгонять из своих приходов всех гадателей, чародеев, колдунов и других подобных им людей; было приказано всякому, кто знал людей, занимающихся подобными делами, доносить о них епископскому суду.

В 1287 г. эксетерский епископ в советах исповедникам упоминает чародеев и поклонников демонов как преступников, на которых нужно накладывать епитимью.

Французский юрист XIII в. Бомануар считает, что чародейство есть ересь, подлежащая ведению только Церкви и наказанием за которую, после отречения, является одна простая епитимья; если же не раскаявшийся чародей передавался в руки светской власти, то светский суд исследовал и обсуждал характер ереси, и если она не влекла за собой смерти другого лица, то виновного заключали в тюрьму только до того времени, пока он не отрекался от своих заблуждений. На чародейство пока смотрели, как на одну из наименее опасных форм ереси.

Юрисдикция, присвоенная Бомануаром духовному суду, была утверждена решением Парижского парламента в 1282 г. Однако в Тулузе королевские чиновники ведут сами в 1274 и 1275 гг. процессы ведьм и колдунов и предают виновных смертной казни. В Северной Франции светские суды в начале XIV в. также стали судить за чародейство. В 1314 г. в Париже была казнена по обвинению в чародействе одна женщина. В XIV в. чародейство стало преступлением, подсудным одновременно и духовным и светским судам.

Особенно сильно была заражена Испания, так как сарацины при своих фаталистических воззрениях увлекались искусством волхвования, и их считали самыми искусными теоретиками и практиками чародейства. В Кордовской школе было два профессора астрологии, три — некромантии, пиромантии (гадания по огню) и геомантии (гадания по земле) и один — искусствоведения, и все они ежедневно читали свои лекции. Арабские библиографы насчитывают семь тысяч семьсот авторов, изучавших толкование снов, и столько же известных своим знанием магии; однако в это время среди испанских мавров колдовство наказывалось смертью. Контакты с сарацинами вызвали и у христиан жажду к запрещенному знанию, и когда христианский мир вернул утраченные земли, там было многочисленное население, которому позволили сохранить свою религию и проповедовать верование в магию и чародейство. Но в XIII в. король Арагона Яков I Завоеватель ввел в законы наказание за чародейство. Кодекс, составленный Альфонсом Мудрым около 1260 г., но утвержденный кортесами лишь в 1348 г., рассматривает все отрасли чародейства, как всецело подлежащие суду светской власти. Кодекс не усматривает в тайных науках ни малейшего намека на ересь или преступление против веры; он признает, что надо поощрять или преследовать это искусство, смотря по тому, с добрыми или злыми целями оно употребляется. Астрология признается одной из семи свободных наук, так как свои заключения она делает на основании течения звезд, как оно изложено Птолемеем и другими учеными; но если дело идет о каком-нибудь обманщике, то жалобщик может требовать наказания его как простого чародея. Те чародеи и гадатели, которые утверждают, что они могут узнать будущее и неизвестное — обманщики. Таковы же некроманты, вызывающие злых духов; их действия противны Богу и гибельны человеку. Умение возбуждать любовь или отвращение также осуждаются; всякий, кто будет предаваться этому вводящему людей в обман искусству, будет немедленно отдан под суд и, если виновность его будет доказана, предан смерти; все же, которые дадут виновному приют, подвергнутся изгнанию. Но тот, кто прибегает к волхвованию с похвальными целями, как, например, изгнание демонов из бесноватого, снятие чар, разлучающих супругов, отвращение градовой тучи или тумана, грозящего гибелью жатве, уничтожение гусениц или саранчи, заслуживает благодарности.