История Ирана и иранцев. От истоков до наших дней

Омейядская власть очень скоро стала выглядеть полной противоположностью власти выборных халифов, и режим вполне обоснованно обвиняли в том, что он становится монархией. Наследный суверен начал отгораживаться от подданных стенами дворца и окружать себя настоящим придворным церемониалом. Халифы, поначалу использовавшие греческий язык и прежний административный персонал и полвека ничего не менявшие, наконец, пожелали арабизировать свою администрацию. Абд ал-Валид (692-705) и Валид II (705-715) решили, что книги записей и официальная переписка отныне должны вестись по-арабски. Чтобы получить официальную должность или просто-напросто сохранить её, стало необходимо выучить этот язык. Чиновники с этим смирились, и правящие классы не замедлили арабизироваться.

Омар оставил земли прежним владельцам, и только те земли, которые по какой-либо причине оказались покинуты, были перераспределены между солдатами и теми, кто ему служил. Но всех немусульман обложили тяжёлыми налогами. В качестве «людей Книги», то есть тех, кто может похвастаться полученным божественным откровением, они, конечно, пользовались статусом зиммиев, «покровительствуемых», но платили за это согласием занимать приниженное положение и были обязаны выплачивать подушную подать (джизью) и поземельный налог (харадж). Они могли выйти из этого положения, только обратившись в ислам и став мауля, «клиентами» мусульман, то есть арабов, что в принципе, но не всегда на практике давало им полное равенство с последними. Для этого они должны были войти в состав бедуинского племени, ведь у арабов сохранялась родоплеменная система, даже в городах. Поскольку одно компенсировало другое, исламизация шла в быстром темпе. Но исламизировалось население или нет, в любом случае оно слишком часто было беззащитным против произвола и деспотизма наместников, тем более алчных, что они боялись — надолго им свои посты не сохранить. В частности, от этой ситуации очень страдал иранский мир, поскольку те, кто представлял там центральную власть, слишком часто оказывались негодяями. Иран был разделён на четыре больших провинции, причём Фарс и Хузистан с одной стороны, Мидия — с другой подчинялись двум большим городам-лагерям, основанным арабами в Ираке, — Басре и Куфе. Только территории на побережье Каспийского моря, заслоняемые горной цепью Эльбурс, во многом избежали оккупации, сохранили частичную самостоятельность, и немало гонимых находило там убежище. Там возникнут очаги шиизма.

АББАСИДСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Омейяды сумели восстановить против себя почти всех — не только хариджитов и шиитов, но и всю близкую или дальнюю родню Пророка, особенно потомков Аббаса, его дяди по отцу, а также всех арабов, по-прежнему склонных к простой и без излишеств жизни предков, всех, кто был недоволен созданием монархии, эллинизацией общества, всех новообращённых, которые, став «клиентами», должны были бы пользоваться равными правами со всеми мусульманами, а на самом деле воспринимались как слуги, как низшие, и, конечно, всех побеждённых, не смирившихся с поражением. Общим недовольством умело пользовались потомки Аббаса — Аббасиды. Они повсюду заявляли, что спасение невозможно без родственников Мухаммада, каковыми они считали себя, тогда как шииты полагали, что речь должна идти о потомках Мухаммада и мученически убитом Хусейне. Аббасиды посылали эмиссаров во все концы империи и прежде всего в Хорасан — провинцию, достаточно удалённую от столицы, чтобы не слишком испытывать её влияние, и населённую всевозможными противниками властей: йеменитами, шиитами, маздеистами, манихеями, христианами и просто националистами. В 738 г. один христианин из Хиры по имени Хидаш был обвинён как аббасидский агент, арестован и казнён.