Наверное, в силу ряда перечисленных причин не кажется странным факт поддержки многочисленными группами народов Поволжья антицарского восстания под предводительством казака Степана Разина в 1667—1671 гг. Агрессивная политика российских царей в отношении мусульманского населения Урало-Поволжья способствовала росту среди него недовольства властями, недоверия к ним. Утрата религии рассматривалась как утрата идентичности, что, конечно, не могло не способствовать стремлению поиска выхода из этой ситуации. Поэтому мусульманская община закрывалась от взаимодействия с властями, поскольку, лишенная политической элиты, не имела сил вести равноправный диалог, а при каждом удобном случае готова были поддержать любые антиправительственные выступления. Это была объективно оправданная реакция на ту недальновидную религиозную политику руководства страны, которая длительное время, вплоть до конца XVIII в., имела практику в отношении собственного же населения.
Территориальная экспансия Российского государства на восток и начавшиеся военные реформы девальвировали значение Касимовского ханства, которое в 1681 г. было ликвидировано. Экспансия в южном направлении столкнулась с интересами Крымского ханства и Османской империи. В 1676 г. начались боевые действия, закончившиеся поражением России и подписанием в 1681 г. Бахчисарайского мирного договора, согласно которому Россия должна была выплачивать дань Крымскому ханству, а политическое объединение украинских казаков — Запорожская Сечь — получало независимость от Москвы. В дальнейшем попытки воевать с Крымским ханством предпринимал Петр I, но два похода 1687 и 1689 гг. завершились неудачей. Более удачными были действия молодого царя против Османской империи, воевавшей в это время против всей Европы, на азовском фронте.
В результате походов 1695—1696 гг. Азов был взят и передан Российскому царству по перемирию, однако после поражения Петра I в 1711 г. в Прутском походе, едва не закончившегося пленением царя, город был возвращен Османской империи.
В XVIII в. для российской центральной власти и мусульман начинается новый этап взаимодействия.
Глава V. Ислам в империи в XVIII в.: поиск диалога