История Испании

Таким образом, последняя революция прогрессистов завершилась: регентша оказалась во Франции, а Эспартеро — в зените славы. Начался период так называемого Министерства-регенства. Как обычно, тут же были созваны кортесы, и прогрессисты получили в них большинство, что позволило Эспартеро стать регентом королевства до совершеннолетия королевы Изабеллы, т. е. до достижения ею четырнадцати лет. И снова, как обычно, переворот 1840 г. совершился во имя монархии, с чем соглашались все партии: по-прежнему действовала модель, созданная еще в Кадисе во время войны за независимость, а затем в Мадриде в период либерального трехлетия и утверждения либерального режима в 1830-е гг. Прогрессисты, твердо убежденные в необходимости народной милиции и выборности муниципалитетов, способные возбудить активное народное движение и организовать восстания, ни сейчас, ни позже не стремились уничтожить монархию. Разумеется, на их левом фланге уже появились группы демократов, которые заявляли о себе как о преемниках революционных принципов Кадиса и критиковали дух компромисса, все больше свойственный прогрессистам. Тем не менее демократические требования, включая республиканские лозунги, впервые появившиеся именно в этот период, пока не повлияли на массовую поддержку прогрессистов и не стали привлекательными для их лидеров.

Эспартеро оказался во главе правительства на волне революционного демократического движения, базой которого были муниципалитеты, находившиеся под влиянием прогрессистов, однако через три года ему было суждено утратить власть в результате военного мятежа под руководством генералов, близких к партии «умеренных». В период между народной революцией и военным мятежом так и не наступила стабильность, которая бы позволила и государству, и обществу оставить конфликты в прошлом и приступить к созиданию. Действительно, после отъезда регентши и в ожидании совершеннолетия наследницы престола глава правительства производил впечатление вождя слабого и временного лидера, что совсем не способствовало ни политической стабилизации, ни экономическому росту. Следовало начинать с ликвидации вакуума власти, созданного регентшей. И, как это обычно бывает в отсутствие партий и устойчивых политических институтов, в стане победителей стали выявляться первые, но серьезные противоречия. Должно ли регентство быть индивидуальным или коллективным? И если оно индивидуальное, то кто более всего достоин исполнять эту должность?

Первыми шагами стали, как обычно, роспуск и созыв кортесов, которые обеспечили большинство прогрессистам, вновь подтвердив правило, согласно которому та партия, что распускает кортесы, всегда выигрывает следующие выборы. Размежевание среди прогрессистов сразу стало очевидным: обсуждалось только индивидуальное регентство, и генерал Эспартеро был избран регентом, набрав 179 голосов против 110, которые получил Аргуэльес. Партия поддержала генерала и таким образом положила начало традиции, которая в последующие годы превратится в норму. Уже современники считали ее злом, причиной которого были слабость общественного мнения и политическое равнодушие народных масс и среднего класса. По словам Валеры, в партиях были одни солисты, а хора не было, и без опоры на общественное мнение политическая победа зависела от сотрудничества с армией, причем не потому, что армия обладала материальной силой, а из-за ее организованности и сплоченности: сговор между гражданскими лицами и военными превратился в основу формирующейся политической системы.

Так произошло и теперь. Эспартеро получил всю полноту исполнительной власти, объединив в своих руках посты председателя правительства и главы государства, чем спровоцировал сговор «умеренных» со всеми теми, кто был недоволен господством генералов. В сентябре 1841 г. при участии Марии Кристины они организовали политические волнения. Восстания начались в Памплоне и Витории, но достигли кульминации в Мадриде, когда мятежники во главе с молодым генералом Диего де Леон попытались атаковать королевский дворец и захватить наследницу престола. Лидер мятежа заплатил жизнью за эту романтическую попытку. Но оппозиция не сводилась только к «умеренным»; методы управления, к которым прибегал Эспартеро, отдалили от него лидеров прогрессистов, и они начали сближаться с представителями «умеренных» и теми слоями общества, которые были недовольны намерениями правительства снизить таможенные тарифы[292]. Волнения начались в Барселоне: там слухи о намерениях правительства перейти к политике свободной торговли на время объединили предпринимателей и рабочих в едином движении протеста. В последние месяцы 1842 г. произошло восстание, в котором соединились демократические, республиканские и социалистические требования: в Фигейрасе Абдон Террадес впервые провозгласил республику. И снова кара была суровой — Барселона подверглась артиллерийскому обстрелу.