История Испании

Конституционный проект ратифицировал раздел I Конституции 1869 г., добавив только одно новшество: впервые была введена полная свобода культов, Церковь отделена от государства, а государственная поддержка любой религии запрещена. Но самым оригинальным было территориальное устройство. Согласно конституции испанская нация состояла из следующих государств (estados) — Верхняя Андалусия, Нижняя Андалусия, Арагон, Астурия, Балеарские острова, Канарские острова, Старая Кастилия, Новая Кастилия, Каталония, Куба, Эстремадура, Галисия, Мурсия, Наварра, Пуэрто-Рико, Валенсия и Баскские области (Regiones Bascongadas). Каждое из государств обладало своей политической конституцией, правительством, законодательными собраниями, которые формировались на основе всеобщего избирательного права. На следующем уровне территориального устройства конституция предусматривала не провинции, а муниципии, в которых путем всеобщего голосования избирались правительства или алькальды, городские советы и судьи. В республике, и именно потому, что это была республика, разделение властей обеспечивалось лучше, чем в предшествующих, монархических конституциях. Президент стал носителем новой, так называемой связующей, власти, которая должна была осуществлять связь между другими ветвями власти.

Работа над проектом конституции завершилась в июле, его обсуждение началось в августе, однако конституцию так и не утвердили. Правительство Пи-и-Маргаля вынуждено было противостоять кантональному восстанию[332], организаторы которого стремились установить федеративную республику «снизу», не дожидаясь учреждения ее «сверху». Подъем, который переживало общественное движение с сентября 1869 г. и особенно после провозглашения Республики, не был связан с действиями какой-либо дисциплинированной и сознательной организации, обладавшей ясными целями и разработанной стратегией. С момента прихода к власти сами республиканцы, депутаты Учредительных кортесов, переживали внутренний раскол: «непримиримые» (intransigentes) упрекали «благонамеренных» (betóvolos) в избытке легализма, в предательстве дела революции и в конце концов 1 июля вышли из состава кортесов. Как обычно, подобный демарш ознаменовал переход к революционным методам утверждения федеративной республики. Так возникло кантональное движение, охватившее Валенсию, Мурсию и Андалусию. Именно это движение республиканское правительство (которое возглавил сначала Николас Сальмерон, а после его отказа подписать смертные приговоры повстанцам — Эмилио Кастелар) вынуждено было подавлять с помощью армии под командованием генералов Арсенио Мартинеса Кампоса, Мануэля Павии и Хосе Лопеса Домингеса. В январе 1874 г. последним из кантонов капитулировала Картахена, где нашли убежище «непримиримые».

Кастелар, глава исполнительной власти (так в Республике называлось правительство), попытался овладеть ситуацией и навести порядок. Однако сподвижники не оценили его усилий и собрались вынести правительству вотум недоверия. Военные, обладавшие опытом подавления республиканского движения, перешли в наступление, и 3 января 1874 г. генерал-капитан Новой Кастилии Мануэль Павия разогнал Конгресс депутатов. Так как республиканской конституции не было, то не было и необходимости ее отменять. Таким образом, генерал Павия одним ударом положил конец федеративной республике, освободив место радикалам, а те вручили исполнительную власть генералу Серрано — тому самому, кто возглавил правительство сразу после триумфа сентябрьской революции. Серрано тут же заявил о намерении «обеспечить порядок и неприкосновенность основ испанского общества, которые подрывная пропаганда и безумные теории пытались расшатать», и о решимости положить конец мятежам и «преследовать везде и повсюду, даже в самых отдаленных и потайных укрытиях, нарушителей общественного спокойствия — всех тех, кто подобно I Интернационалу покушается на собственность, семью и другие социальные основы».

Именно таким образом генерал Серрано, с сентября опиравшийся на правительство с Сагастой во главе, намеревался установить Республику порядка. В результате открылись перспективы для заговора в пользу инфанта Альфонсо. В августе 1873 г. Изабелла II доверила его организацию и руководство Кановасу дель Кастильо, поручив ему от своего имени и от имени «своего возлюбленного сына справедливое дело, триумф которого следует обеспечить всеми возможными способами и средствами». В великосветских салонах — Фернандес Альмагро называет дома Альба, Торресилья, Эредиа-Спинола, Молинс, Торнерос, Мирафлорес — все только и говорили о возвращении Бурбонов, а британский посол даже назвал этот заговор «дамской революцией» (ladies’ revolution)[333]. Да, может быть, революция была дамской, но не без участия генералов и политиков, которых поддерживали банкиры, предприниматели, в том числе колониальные; к заговору присоединились «эскадроны» добровольцев, готовые к выступлению, как во времена Фердинанда VII.

Реставрация монархии