История итальянцев

После смерти Роберта I положение в государстве резко изменилось: вплоть до конца XIV в. история Неаполитанского королевства представляла собой череду кровавых династических распрей между различными ветвями Анжуйской династии — венгерского происхождения, выходцев из Дураццо и Таранто. Правление развратной королевы Джованны I Анжуйской (1343–1381), похоронившей за сорок лет своего царствования троих мужей, каждый из которых погиб при невыясненных и трагических обстоятельствах, было лишь одним из проявлений глубокого внутреннего кризиса. Династические междоусобицы являлись отражением разгула феодальной вольницы и размежевания баронов, что, в свою очередь, стало следствием разразившегося в стране экономического и социального кризиса. Лишенный средств к существованию, неаполитанский феодал превращался в искателя приключений, а нередко и в настоящего бандита: он воевал и грабил, надеясь вернуть утерянное богатство, забывал о присяге, данной королю, и даже требовал от него щедрых пожалований. Добившись важных военных успехов в ходе походов 1400–1414 гг., король Владислав, правивший в 1386–1414 гг., сумел на некоторое время укротить пыл баронов и обратить их взоры на земли Центральной Италии. Это стало возможным благодаря тому, что на протяжении 10 лет он был синьором покинутого папой Рима. Однако уже вскоре после его смерти, в царствование Джованны II (1414–1435), феодальная анархия в Неаполитанском королевстве достигла апогея. Аналогичные процессы проходили в тот же период ив Арагонской Сицилии: после смерти Фридриха III в 1377 г. остров стал ареной бесконечных распрей между сторонниками Арагонской и Анжуйской династий.

Анжуйцы оспаривали трон у герцогов Дураццо, представители Арагонской династии — у «сицилийцев». Такова была общая картина размежевания, варварства и кровопролития. И в этом смысле итальянский Юг мало чем отличался от крупных феодальных монархий, будь то Франция эпохи Карла VI Безумного и «войны бургундцев и арманьяков» (1410–1435) или Англия времен войны Алой и Белой розы (1455–1485). Единственное различие состояло в том, что по завершении кровавых раздоров власть на Юге Италии перешла в руки правителя, далекого по своим убеждениям от Карла VII и Генриха VII Тюдора. Альфонс Арагонский[135], сломивший сопротивление анжуйцев и объединивший короны Неаполя и Сицилии, вошел в историю как Альфонс V Великодушный.

За годы его правления (1416–1458) и при его последователе — Ферранте I — Сицилийское королевство вновь оказалось в одном ряду с крупнейшими итальянскими государствами, а его двор стал, как мы увидим, одним из центров итальянского гуманизма, где творили Джованни Понтано и Якопо Саннадзаро. Неаполь украсили новые памятники: в 1452–1460 гг. архитектор герцогского дворца в Урбино Лучано Лаурана воздвиг в честь новой династии триумфальную арку Кастельнуово. Позднее, в 1485 г., Джулиано да Майано построил надменные Капуанские ворота. Однако «великодушие» короля Альфонса было обращено преимущественно к баронам, с которыми он еще в начале своего правления заключил договор, закреплявший за ними все земли, приобретенные за сто лет феодальной анархии. К этому времени из 1550 крестьянских общин, существующих в королевстве, лишь 102 подчинялись непосредственно короне; остальные подпадали под юрисдикцию баронов и считались «вотчинными» землями.

В результате передачи ранее принадлежавших государству феодальных прав и судопроизводства отдельным баронам (кроме того, король Альфонс V Великодушный отказался и от сбора adoa (подушной подати, освобождавшей от военной службы), поступления в королевскую казну резко сократились. Пытаясь решить задачу ее пополнения, монархия увеличила и без того непомерные налоги и подати, взимавшиеся с крестьян. Это переполнило чашу терпения последних, и весь период с 1469 по 1475 г. прошел под знаком неслыханных по своему размаху крестьянских восстаний в деревнях Калабрии, которые были подавлены огнем и мечом. Так, по прошествии целого века бесконечных распрей и смут, королевство постепенно обретало внутренний мир. Но, как будет показано, затишье продолжалось недолго. На этот раз возмутителями спокойствия стали не низы, а верхи, организовавшие так называемый заговор баронов 1484 г. Переворот был подавлен, но могущество, дух корпоративизма и фронда баронов представляли отныне постоянную угрозу стабильности и территориальной целостности королевства.

Рождение Папского государства