История итальянцев

Гуманисты отдавали себе отчет в том, какое огромное значение имело их открытие. Они понимали, что их заслуга заключалась не только в обнаружении и восстановлении сочинений античных авторов, но и в том, что они постигли суть метода древних: свобода от предрассудков и влияния политических идолов, беспристрастие и ясность ума. Гордые своим открытием, они с откровенной жалостью смотрели на Средневековье, media aetas (этот термин изобрели сами гуманисты), как на период господства предрассудков, филологической неразвитости и неспособности оценивать события в их историческом развитии. В противовес Средним векам гуманисты превозносили современную им эпоху и осуществленную ими интеллектуальную революцию. Таким образом, увлечение античностью позволило гуманистам почувствовать себя людьми Нового времени. Подражание древним заключалось не в повторении их изречений, а в восприятии окружающего мира с присущими античным авторам любопытством, страстью и трезвостью суждений, что направляло их на путь созидания, побуждало искать и открывать новые истины. Так чистая наука создала науку прикладную.

Как писал Леон Баттиста Альберти в трактате «О живописи», вплоть до своего возвращения во Флоренцию из ссылки он был убежден в том, что «усталая» человеческая природа уже неспособна достичь размаха и творческого потенциала «доблестных древних времен». Однако после того, как он вернулся на родину и увидел творения Филиппо Брунеллески (Пипо-архитектора), Донателло, Мазаччо и других великих флорентийцев той эпохи, он понял, что люди Нового времени превзошли древних, поскольку «мы находим неслыханные и невиданные прежде искусства и науки». Трудно привести более яркое свидетельство расцвета гуманистической мысли в тот период.

«Неслыханные и невиданные прежде искусства и науки»… Изучая труды Витрувия[153], архитекторы и инженеры Кватроченто[154] создали новые оригинальные модели городской и военной архитектуры. Перейдя от планировки отдельного здания к планировке целого города, они внесли в градостроительство элемент рациональности и организации. Географы и картографы (самым известным из них был друг Брунеллески — Паоло Дель Поццо Тосканелли) составили новые imagines mundi[155], которыми руководствовались мореплаватели и путешественники, впервые ступившие на берег Нового Света. Наконец, открытия в области оптики, механики и общей физики Леонардо да Винчи (1452–1519) стали достоянием мировой прикладной науки.

Вместе с тем, несмотря на приведенные соображения, было бы серьезной исторической ошибкой усматривать в гуманизме истоки современной научной мысли. Она сформировалась позже и под влиянием более сложных факторов. Что же касается личности Леонардо, изобретателя машин будущего и автора поражающих воображение портретов, это прежде всего его исключительность. После него уже никто не внес такой же вклад в культуру итальянского Возрождения в области науки и научной мысли.

Отныне крупнейшее открытие гуманизма — беспристрастие и объективный характер исследования — применялось к любой форме человеческого знания.

Гуманисты и итальянское общество

В предыдущем параграфе мы попытались показать, какой огромный вклад внесла гуманистическая культура в развитие цивилизации и общественной мысли Нового времени. Теперь поставим более узкий и ограниченный по времени, но не менее важный вопрос. Как гуманисты строили свои отношения с обществом в рамках итальянских городов и государств, где они жили и работали? И наконец, какова была политическая ориентация интеллектуалов как социальной группы? Отметим, что это вовсе не абстрактные вопросы. Их ставили и на них пытались дать ответ сами гуманисты. Уже начиная с Колюччо Салютати (Колуччо Салутати) (1331–1406), одной из основных тем гуманистической литературы стал спор о жизни активной и жизни созерцательной. Большая часть участников диспута и прежде всего флорентийские гуманисты отстаивали идею превосходства первой над второй. По их мнению, ученый не имеет права замыкаться в тиши своего кабинета, а должен заботиться о семье, друзьях и родном городе, т. е. жить «гражданской» жизнью. Именно так — «О гражданской жизни» — озаглавлен знаменитый труд другого флорентийского гуманиста Маттео Пальмиери. Однако для многих гуманистов, принимавших активное участие в политической жизни города и занимавших высокие общественные посты, эта проблема и не возникала. Так, деятельность Колюччо Салютати не ограничилась приглашением во Флоренцию первых греческих ученых из Византии. Став канцлером, он воспел свободу своего города, не пожалев усилий и творческого пыла для защиты республики от нападок находившихся на службе Висконти гуманистов. На должности канцлера преемником Салютати стал другой выдающийся гуманист Леонардо Бруни. Его произведения «История флорентийского народа» и «Восхваление города Флоренции» также пронизывает чувство глубокой любви к своему городу.