История ювелирного искусства. Стили и техники золотых дел мастеров. XI–XIX вв.

Список драгоценностей, когда-то принадлежавших Бланке Кастильской (1188–1252), королеве-регентше Франции, включает золотую корону с рубинами, изумрудами и крупными жемчужинами; еще одну – исключительно с восточным жемчугом; третью – с рубинами и изумрудами, и большую корону, которую она надевала на коронацию, усыпанную крупными балас-рубинами[70] в окружении изумрудов, жемчуга, восточных сапфиров и рубинов. Ее броши весьма разнообразны: у нее было три фермеля, то есть кольцевых брошей, с драгоценными камнями; две квадратные броши, одна с крупным балас-рубином и другая с крупным сапфиром посередине, оба в обрамлении из камней и жемчужин; и два firmacula aurea qui dicuntur tasseux, украшенных рубинами и изумрудами, – вероятно, это пара брошей, соединенных цепочкой, на какие застегивались мантии на готических скульптурах того времени. Также у нее были две крупные круглые броши, одна с орлом в рубинах и изумрудах, другая – с фигурами короля и королевы в мантиях с французскими лилиями[71].

У мужчин вкусы, пожалуй, были попроще. В 1299–1300 годах единственными примечательными драгоценностями короля Эдуарда I были две золотые броши с камеями, фермель с рубином и небольшими гранатами, которую он обычно носил, и еще один с рубинами и изумрудами, подаренный королевой, несколько шелковых поясов, украшенных золотом, и золотая подвеска с крупным сапфиром ad pendendum circa collum (добавить вокруг шеи. – Ред.) – иными словами, чтобы носить на коже, то есть предполагалось, что она обладает магическими свойствами, благотворно влияющими на тех, кто ее носит. Когда в 1774 году вскрыли гробницу Эдуарда, его останки были облачены в мантию, застегнутую на кольцевую брошь с камнями в приподнятых гнездах, а головка иглы имела форму желудя. Меховой шарф на его шее был вышит мелким жемчугом в переплетенном узоре вокруг четырехлистников из позолоченного металла тонкой чеканки, а каждый лепесток и серединки украшены кристаллом в так же приподнятой оправе. Его перчатки были вышиты драгоценными четырехлистниками. Вся парюра[72] являет собой пример простоты ювелирных изделий того периода, слегка видоизмененных под влиянием более великолепных церковных драгоценностей. Это был век преобладания готической архитектуры; а эта архитектура, в которой объем нагромождается на объем и вся орнаментика основана на реальных или видимых конструктивных формах, сравнительно мало вдохновляла творца-ювелира. Даже в чисто декоративных искусствах господствовали схемы из иллюминированных рукописей и витражного стекла, и те и другие скомпонованные как ряд медальонов из миниатюрных фигурок, схемы, которыми художник по эмали мог следовать, только работая в сравнительно большем масштабе, нежели масштаб личных украшений.

Глава 2 Готическая эпоха

Начало XIV века было временем изящного лиризма во всех декоративных искусствах. Склонность к романтизму, которая находила выход в любовных надписях, чувство естественной красоты, выражавшееся во всех искусствах, от монументальной скульптуры до иллюстрации и вышивки, вкус к довольно манерной элегантности – все это отразилось в дизайне ювелирных изделий. Количество драгоценных камней увеличивалось по мере того, как итальянские торговые города укрепляли свои контакты с восточными рынками; заостренные и плоскогранные алмазы добавляли сверкание к блеску кабошонов; эмаль становилась ярче, чем больше развивалась техника многоцветной полупрозрачной эмали и чаще применялась в работе с фигурами при использовании émail en blanc (букв. – белая эмаль)[73]; а техника работы по золоту обогатилась такими новыми процессами, как гравировка pointillé (точечная).

Что касается драгоценных камней, то возросшие спрос и предложение вскоре привели к появлению законов, регулирующих их хождение. В 1331 году в Париже вышел эдикт, возбранявший применять недрагоценные камни[74], а в 1355 году ювелирам запретили использовать вместе речной и восточный жемчуг и подкладывать окрашенную фольгу под аметисты и карбункулы, чтобы улучшить их цвет. С другой стороны, развитие ювелирного мастерства получило официальное признание; лондонские золотых дел мастера получили свою хартию в 1327 году, а парижские, чья ассоциация давно уже процветала как религиозная община, в 1405 году выкупили дом в качестве своего общественного здания.