История изнутри. Мемуары британского агента.

Бейли оставил мне наследство в лице Франсиса Грине па, известного лондонского адвоката. Это был красивый старик, всегда хорошо одетый; его серебряные волосы и монокль придавали солидность персоналу консульства, в котором я был едва ли не самым младшим членом. Будучи в хорошем настроении, он был очарователен в своих манерах. Его работа также была выполнена пунк туально и хорошо. Но — и это было большое «но» — он был очень вспыльчив, обидчив, постоянно происходи ли сцены. Иногда он обижался на Александра, задевшего его достоинство. Другой раз, на Ст. Клера, варшавского вицеконсула, который состоял при мне. Будучи больше поляком, чем шотландцем, он гордился старинным шот ландским родом, к которому принадлежал. Это были странные капризные люди. Сами оскорбляли других, но не любили, когда другие оскорбляют их. Мне думается, я с ними обращался хорошо; во всяком случае, когда жи вешь месяцами и даже годами в маленьком учреждении в весьма напряженной обстановке, когда видишь изо дня в день одни и те же лица, и очень сильные нервы могут сдать; а нервы Грине па и Ст. Клера были далеко не крепкими. Мне удавалось сглаживать трения между чле нами консульства. Хуже обстояло дело, когда злость Грине па изливалась на посетителей. Я старался, насколь ко это возможно, не выпускать его из его же кабинета; разумеется, я не мог запретить ему входить в главную канцелярию при исполнении обязанностей. В длинной цепи инцидентов два имели серьезные последствия. Одна жды утром, когда я расшифровывал телеграмму, до меня донеслись из канцелярии сердитые пререкания. Из обще го шума выделялся голос Гринепа, дрожавший от ярости: «Делайте, что вам сказали, или убирайтесь».

Я выбежал вовремя, чтобы удержать моего вспыльчи вого старика от физического насилия над английским артиллерийским майором, который побагровел от негодования.

Скажите, вы возглавляете консульство? — обра тился он, заикаясь, ко мне.

Извольте извиниться, или я доложу о вас в Мивв стерство иностранных дел. Этот человек оскорбил коро левский мундир.

Ш

Гринеп стоял у конторки, указывая пальцем на вот рет короля, который украшал стену. "

— Снимите вашу шляпу, сэр, в присутствии Его Ко ролевского Величества. Он упорно повторял свое требо вание. С помощью клерка Фрица, который был свидете лем всей сцены, я установил истину. Офицер в форме вошел в консульство в шляпе. Гринеп, проходивший мимо, указал на портрет короля и при этом сказал до вольно вежливо: «Разве вы не видите королевского порт рета? Здесь не вокзал». Офицер на это не обратил никако го внимания. Тогда Гринеп уже более настойчиво повто рил свое требование, и тут страсти разгорелись.

Это был трудный случай. Фактически Гринеп был неправ, потеряв самообладание. Офицер, однако, проя вил бестактность. Он отстаивал свои права, утверждая, что, войдя в консульство, он поступил правильно, не сняв фуражку.

Ввиду того, что он упрямился, я не имел другого выбора, как уволить несчастного Гринепа, на что я, одна ко, не хотел бы идти отчасти потому, что он был мне предан и, вовторых, это означало бы выбросить Гринепа на улицу. Я пытался смягчить офицера, не жертвуя Гри непом, но офицер был неумолим и требовал удовлетворе ния. Я отказал. Он ушел, обещая еще свести счеты. Я доложил об этом случае послу, разделив вину поровну и представив все дело, как результат расстройства нервов вследствие войны. Больше я об этом ничего не слышал, в таким образом, к • счастью, для меня инцидент был исчерпан.

Более серьезным был аналогичный эпизод, в котором Гринеп резко обошелся с Балиевым, богатым армяни ном, братом знаменитого Никиты. В свободное время Гринеп для повышения своего заработка давал уроки богатым русским. Балиев был одним из его учеников. По видимому, у них возникли какието недоразумения на почве платы. Как бы там ни было, Гринеп затаил обиду. Это проявилось, когда Балиев в один прекрасный день явился в консульство за получением визы; к несчастью, Гринеп опять находился в канцелярии, и вид богатого человека, который, как он считал, лишил его заработан ных с таким трудом рублей, вывел его из равновесия, и я опять выступал в роли примирителя. На этот раз, одна ко, последствия оказались более серьезными. При инци денте были свидетели, и Балиев решил дать делу заков

ный ход. По счастью, его адвокат находился в приятель ских отношениях с нашим и был не в меньшей степени чем я озабочен предотвращением публичного скандала. Мы выработали такой компромисс, который мог бы удовлетворить задетое самолюбие Балиева и в то же самое время спасти Гринепа от увольнения. В конце концов Балиев согласился приостановить дело, если ему будет принесено публичное извинение в присутствии все го состава консульства, его самого и его адвоката. Текст извинения должен был быть набросан им самим.