История изнутри. Мемуары британского агента.

В то время Рише, разумеется, был патриотом, то есть верил в победу союзников, считая ее непременным усло вием для победы над милитаризмом. Как хорошо он защищал дело союзников перед русскими. Как быстро он понял русский характер. Когда он выступал, окруженный всеми профессорами университета, он отвел меня в сторону.

— Это наша война, — сказал он, — вашей страны и моей. Мы должны быть сильны и рассчитывать только на самих себя.

Второй причиной, почему этот приезд оставил во мне живое воспоминание, было то, что он дал мне возмож ность впервые публично выступить с большой речью. Правда, несколькими неделями раньше я уже произнес свою первую публичную речь порусски на открытии госпиталя. Она была очень короткой. За завтраком, дан ным в Английском клубе в честь высокопоставленных французов, я должен был сделать первую попытку воен

„ой Пропагинды с трибуны. Накануне завтрака у меня распухли гланды, и я заболел иифлужцей В момеи* когда я собирался позвони.., „раму, „ yiIajI и 0г)Мо™Ги „оранил себе голову телефонной трубкой. ВозможнГчто ЭТО было к лучшему. Псе три француза сказались бол« блестящими профессиональными ораторами Для мен. было лучше дебютировать перед моими соо.счсс. венни ками, которые как п стенах парламента, гак и вне его Га я посетил почти все парламенты н Европе и слышал боль фИНСТВО известных ораторов) худшие ораторы в мире

1

Третьей и слегка предосудительной причиной г>ыло получение моею женой документа существенной важно сти. Я уже сказал, что французской делегации не было разрешено поехать в Румынию ввиду протестов Блопдв. ля, французского посланника в Бухаресте. Французы бы ли весьма возмущены и не скрывали своей декады и намерений по приезде в Париж потребовать объяснений. Они нашли поддержку против своего дипломатического представителя в докладе маршала По, однорукою фран цузского генерала, который как раз закончил обстоятель ное обследование всего положения в Румынии. Ныло известно, что По в своем докладе высказывался откро венно и резко, и нам очень хотелось заполучить подлин ный документ. Один из французов (все трое еще живы, и было бы бестактно оглашать его имя) жил у нас в кварти ре. Как большинство французов любил поухаживать. Почтенный и весьма уважаемый профессор в Париже, он оттаял в теплой и слегка распущенной атмосфере Моск вы. Он все поверял моей жене. Он стал проговариваться. Однажды днем, чтобы отвлечь ее от головной боли, он дал ей прочесть знаменитый доклад По. Она дала его переписать, и, таким образом, я мог послать точную копию сэру Джорджу Бьюкенену. За военными установи лась репутация резких и грубых людей, но доклад мар шала шокировал бы самого грубого солдафона из наше го военного министерства. На выразительном языке, не приукрашенном никакими ухищрениями стиля, доклад Дал убийственную картину румынского двора в 1915 го ду. Маршал не пощадил никого. Король был описан со всеми многочисленными слабостями, в нем почти не было положительных черт. Там было полное досье ро мантических похождений при дворе, с подробным переч нем замешанных, с указанием сферы влияния и политиче ских симпатий каждого. Там весьма нелестно были изо

бражены французский, британский и русский посланники которые обвинялись в том, что они подают плохой при мер румынскому обществу в военное время, и в том, что они тратят свою дипломатию на мелкие разногласия между собой.

Маршал был откровенно пессимистичен. Последую щее вступление Румынии в войну оправдало его песси мизм. Ни во что не ставил румынскую армию. Союзную дипломатию в Румынии он ставил еще ниже. Вся сила его негодования была обращена против французского и рус ского посланников, взаимная антипатия которых позво ляла германофильской партии вклиниться между двумя влияниями.

— Англии, — говорил старый солдат, — не суждено сыграть исторической роли в Румынии. Воздействовать на нее она может лишь красотой своих сынов. Ей следо вало бы послать румынскому двору своего самого краси вого военного атташе. В результате доклада генерала По в Румынии произошли перемены. В качестве своего ново го военного атташе Англия послала туда полковника Томсона, который стал затем личным другом мистера Рамзея Макдональда, лейбористским пэром и министром и который погиб во время злополучного полета на дири жабле Р101.

У меня сохранилось мало воспоминаний о втором Рождестве войны, кроме разве того, что оно было весе лым. Русские, правильно или неправильно, никогда не портили своих праздников угнетенным настроением и никогда не пытались искусственно поддерживать воен ный пыл. Они были недисциплинированны, аморальны и индивидуалисты чистой воды.