История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века

Бегин без колебаний выпустил из бутылки джинна межобщинной вражды и использовал его, не задумываясь, как средство политического подстрекательства. Уровень подстрекательства против Альянса и его демонизации в этой кампании со словесным насилием, которое иногда перерастало в физическое против представителей Альянса, был беспрецедентным. Из-за враждебного поведения сторонников Likud активистам Альянса было трудно проводить предвыборные собрания в городах развития и на окраинах городов. Кульминацией стал массовый митинг, состоявшийся накануне выборов на площади Царей Израиля (ныне площадь Рабина) в Тель-Авиве. Описав одно движение как «красное», которое приведет Советский Союз в Израиль, а террористов – в Иудею и Самарию, а другое – как «бело-голубое», защитника родины, Бегин ухватился за глупое замечание, сделанное на предвыборном митинге сторонников партии, прошедшем в том же месте накануне вечером. Выступавший назвал сторонников движения Likud словом Tshachtshachim (уничижительный эпитет для марокканцев[233]). Слетевшие с уст Бегина слова выступавшего стали символом уничижительного отношения левых к евреям мизрахи, и он призвал своих последователей привести на участки своих друзей и в массовом порядке проголосовать за Likud, чтобы стереть это оскорбление в адрес целой части израильского населения. Его слова были встречены бурными аплодисментами в поддержку Likud и ненавистью к левым.

За несколько недель до выборов, в июне 1981 года, израильские ВВС уничтожили иракский ядерный реактор Osirak. Решение разбомбить реактор, в то время казавшееся рискованным и, возможно, даже ненужным, было смелым со стороны Бегина, и, оглядываясь назад, мало кто сомневается, что оно хорошо послужило всему миру. Во время смены правительства в 1977 году Рабин проинформировал Бегина о сообщениях разведки, свидетельствующих о том, что иракцы строят ядерный реактор с помощью Франции. Попытки остановить строительство реактора дипломатическим путем и диверсиями не увенчались успехом. Тем временем разразилась ирано-иракская война, и иранцы попытались разбомбить реактор, причинив лишь незначительный ущерб. Бегин считал ядерное оружие в руках вражеского государства экзистенциальной угрозой Израилю, который был чрезвычайно уязвимым из-за своей небольшой территории. В конфиденциальном письме Бегину лидер оппозиции Шимон Перес, будучи наслышан о плане бомбардировки реактора, предостерег от нее. Он рассматривал это как угрозу отношениям Израиля с Соединенными Штатами и Египтом.

Бегин знал о рисках атаки на реактор, но утверждал, что прогнозируемый риск для Израиля, если он не нападет, намного выше. Он боялся, что, если Альянс выиграет выборы, реактор останется стоять. Решение атаковать было непростым, и в оборонном ведомстве Израиля существовали разные мнения. Также не было никаких гарантий, что операция удастся. В итоге операция прошла успешно, без потерь. В ответ США задержали поставку военных самолетов в Израиль, но в остальном отношения между странами не пострадали. Садат, которого израильский посол проинформировал об операции и причинах ее проведения Бегином, отнесся к этому снисходительно. Успех способствует успеху, тем более что тиранический режим Саддама Хусейна не очень приветствовался на Ближнем Востоке. Перес обвинил Бегина в использовании атаки на иракский реактор в качестве формы предвыборной агитации. В ответ Бегин обнародовал конфиденциальное письмо Переса и изобличил его. Бегин разрушил реактор не для того, чтобы получить бонусы на выборах, но впоследствии использовал успех операции как дополнительное оружие в предвыборном арсенале.

Начало второго срока: ливанская война и преобразование израильского общества

Приближались выборы, состоявшиеся в конце июня 1981 года. Likud сохранила преимущество в одно место (48–47), что позволило Бегину представить правительство, поддерживаемое 61 депутатом Кнессета (из 120). Эта незначительная победа явилась доказательством того, что поворот в 1977 году не был случайным событием, а отражал глубокие политические и социальные перемены. Арье Наор, секретарь первого правительства Бегина, проанализировал результаты следующим образом: «Новый мир символов Израиля, основанный на наследии религии и веры, уходит корнями в новое поколение государства. Светское мировоззрение и идеи территориального компромисса Альянса чужды этому поколению, большая часть которого выросла в реальности Великого Израиля»[234].