История кабаков в России в связи с историей русского народа

Воронеж, или Воронож, один из городов Рязанской области известен был ещё в конце XII века, и, должно думать, жил до начала XVII века не зная ничего московского: ни губных старост, ни пятой деньги, ни тамги с кабаком. По грамоте Михаила Фёдоровича 1624 года «на Воронеже кабак и тамга в откупу боярина князя Ивана Борисовича Черкасского за крестьянином Ивашкой Офремовым». В 1625 году велено брать с питей, приготовляемых для себя, с чети пива алтын, а в 1642 году четыре деньги; с чети пьяной браги в 1642 году брали две деньги, с пуда мёду — алтын; в 1625 году крестьянам позволялось ещё курить вино для платежа оброка помещикам в размере до четырёх четвертей в год без явки. Корчемники подвергались взысканию и битью кнутом. В 1639 году кабак вместе с тамгою отдан был на веру, и верным головою избран Покидка Полозов, у которого в этом году доходу с тамги и кабака было 2135 рублей и 8 пудов воску. Из целовальников при Полозове упоминаются Толмачёв и Колесников. В 1641 году на воронежскую украину пришли казаки из Малороссии, им отвели хорошие места, а воеводам приказали обращаться с ними «с береженьем и ласкою, чтоб от жесточи не пришли в сумненье». В 1642 году на Воронеже кабацкий и таможенный доход сбирают на веру голова — воронежец сын боярский Иван Шишкин, да с ним десять человек целовальников, а оклад того дохода против откупа 1641 года 2221 рубль 32 алтына с деньгою. В 1645 году велено было послать из Воронежа голову в Елец для кабацкого и других сборов, и «чего недоберут они, то доправить на воронежцах, а голов для Воронежа велено было выбирать в Ельце». В 1651 году головой на Воронеже опять воронежец Толмачёв, который вместо положенного окладу 1765 рублей полчетверти деньги успел собрать только 1397 рублей 2 алтына полпяты деньги и, несмотря на оправдания его об оскудении земли, всё-таки был присуждён к уплате 183 рублей 32 алтына, то есть половины недобора. Оправдание его состояло в том, что по осени 1651 года на Дон, «в бударах, для промыслов и с запасы, ходили небольшие люди, а по зимнему пути из городов с солью, и с хлебом, и со всякими товары на Воронеж приезду не было, потому что всяких чинов промышленные люди из городов с солью, хлебом и со всякими товары ездили в новые города — в Сокольской, на Усмань, на Урыв, на Коротояк, на Олшанск, а город Воронеж пред прежними леты всем оскудал, и люди обнищали и стало безлюдно, и на кабаках питухов стало мало, не против прежнего». В 1652 году было объявлено, чтоб кабаков и винокуренных поварен, «оприч тех поварен, на которых сидят подрядное вино на московский отдаточный двор и в города на кружечные дворы, не было, а быть в Воронеже одному кружечному двору с продажным вином, а оприч кружечного двора в Воронеже, в уезде, в поместьях и вотчинах бояр, и окольничих, и стольников, и прочих кабакам и винокурням быть не велено». В 1665 году решили воронежский кабак и таможню отдать на откуп, а не возьмут, — отдать выборным на вере; и они отданы были голове Михнёву, но на следующий год нашёлся откупщик кадашовец Лазарь Елизарьев. Елизарьев сначала платил доходы исправно, но потом стал платить худо, притеснял народ, и казна вынуждена была возвратиться к верным головам, обложив их окладом в 1900 рублей полшесты деньги. Воронежские люди сами били челом на откупщика и просили отдати им, воронежцам, «всяких чинов людям на веру, ибо они от откупа терпят всякое насильство и убытки напрасные». Выбрали двух голов, Сеньку Петрова и Струкова, но что они могли сделать с откупщиком, которого поддерживали и воевода, и московские подьячие? Елизарьев не только успел скрыть указ о сдаче кабака головам, но ещё предъявил подложный указ белогородского воеводы Ромодановского о взыскании с воронежских людей, в том числе и с выбранных голов, разных явочных денег и мыта, и этим удержал у себя откуп на всю зиму 1688 года; потом сдал кабак головам, но без винокуренных заводов, кабачной посуды, так что у Петрова и Струкова явился недобор. Верный голова 1669 года Никита Полозов донёс об этом в Москву, откупщика Елизарьева вызвали туда, а вместе с ним вызвали и Сеньку Петрова со Струковым, и возникло целое дело, запутанное московскими подьячими. Поэтому в Воронеж были посланы с Лазарем Елизарьевым Разрядного приказа подьячий Емельянов да сын боярский Поддубской для правежу таможенных и кабацких денег, и те деньги велено доправить приказному человеку Василью Уварову, а напойных денег велено Лазарю на воронежцах искать судом. Но градские люди с ним, Лазаркой, в суд не шли, «чинились сильны», и приносили многие челобитные и сказки заручные, где писали, что Лазарь их «клеплет». Василию Уварову велено было непременно доправить те деньги, а за медленность взять пени двести рублей. Прошёл срок службы верного головы Полозова, и на Воронеже снова явился откупщик Дмитриев. С 1693 года тамга и кабак находятся у назначенного от казны таможенного головы с товарищами и пищиком, и вводится нечто вроде казённого управления. В 1782 году Екатерина предписывала начальнику Воронежской губернии поспешить вызовом сидельцев в казённые питейные дома на основании указов Сената и спросить у них, не согласятся ли они на точных правилах, в указе изображённых, принять на откуп с 1783 года те казённые питейные дома, коим в сидельцы определиться желают. Сидельцам назначали 5 % прибыли с каждого ведра за вычетом из продажной цены, во что вино в казну обошлось, или 4 % со всей суммы, вырученной через продажу.