Читаем История как проблема логики. Часть первая. Материалы полностью

C. 70. …В другом месте К. Фишер особенно настаивает на том значении, которое имели для Лессинга и вообще для конца XVIII века «Новые опыты» Лейбница, вышедшие в 1765 году и неизвестные Вольфу и его ближайшим последователям. – «Эпоха Вольфа прошла, ничего не зная о лейбницевских “Новых опытах исследования человеческого ума”, об этом главном его философском творении, вышедшем в свете только одиннадцать лет спустя после смерти Вольфа. <…> Лессинг глубже, чем кто-либо проникший в “эзотерический” характер лейбницевской философии и умевший отличать его от “экзотерического”, хотел перевести Новые опыты, а вовсе не имел в виду сам написать сочинение против Локка под этим заглавием <…> Экзотерический дух господствует в учении Вольфа и его школы, главенствовавшей в первой половине восемнадцатого века; эзотерический дух проникает в немецкое образование и просвещение благодаря Лессингу и Гердеру. <…> Первое собрание философских сочинений Лейбница, равно как и первое полное собрание его творений появилось в то десятилетие, когда в нашей литературе одновременно подвизались Винкельман, Виланд, Лессинг и Гердер, а Гете заканчивал в родном городе нашего философа свои первые учебные годы и создавал свои первые поэтические произведения. И не случайно появляется дух Лейбница в этой плеяде умов, встречающих зарю великой эры». Фишер К. История новой философии. Т. III: Лейбниц / Пер. Н. Н. Полилова. СПб., 1905. С. 630–631.


С. 70. …Hasbach W. Untersuchungen über Adam Smith. Lpz. – Гасбах В. Исследования об Адаме Смите. Лейпциг (нем.). – Гасбах (Hasbach) Вильгельм (1849–1920) – экономист. Изучал философию и историю в университете Тюбингена, где в 1875 году защитил диссертацию на тему «Платоновская идея в эстетике Шопенгауэра». Профессор кафедры политологии в университете г. Киля (1899–1920).


С. 70. …высокая оценка Юма как историка опирается у него на устаревшую уже историографию Вахлера. – Вахлер (Wachler) Иоганн Фридрих Людвиг (1835–1908) – историк литературы, с 1790 года преподавал историю и богословие в разных университетах. В «Истории исторического исследования и искусства со времени восстановления литературной культуры в Европе» (1812) он предпринял попытку целостного анализа гуманитарной науки на основе выработанных Просвещением критериев.


С. 71. …Но сама эта популяризация носит такой специфический характер, который, пожалуй, наиболее адекватно можно было бы передать современным термином публицистика. – См.: Виппер Р. Ю. Общественные учения и исторические теории XVIII и XIX вв. в связи с общественным движением на Западе. 2-е изд. М., 1908. С. 45, 47: «Со времени эмигрантской литературы гугенотов началось литературное и культурное сближение Франции с Англией, и представители французской интеллигенции открыли в соседней стране точно новый для себя общественный мир. Чем дальше, тем более публика искала непрерывного, быстрого и доступного поучения; тем больше и литературные вожди ставили себе целью неустанную и разностороннюю пропаганду и ознакомление общества с соседней культурой. В связи с этим возникла и обширная публицистическая, так называемая просветительная литература XVIII века. Она отвечает прежде всего нарождению нового читателя, его стремлению к тому, что мы теперь называем самообразованием» (С. 45–46); «Вопросы искусства отступают на второй план. Само искусство рассматривается главным образом с утилитарной точки зрения, как средство популяризации научных, моральных, политических идей» (С. 46); «Вольтер представляет собой тип такого публициста-популяризатора. С удивительной легкостью владея чуть не всеми видами литературы, он бросает кругом научные и культурные идеи, проповедует новые знания, громит и высмеивает остальные воззрения – всем, чем может, стихами, памфлетом, драмой, романом, философской статьей, полуфантастической новеллой, словарем, энциклопедией, историческим рассуждением. Разнообразие формы поддерживается тем, что литературные жанры еще не фиксировались. Это видно на знаменитых еженедельных журналах начала XVIII в. Их задача – моралистическая оценка жизненных явлений, разбор театральных пьес, художественная критика, наблюдения ежедневной жизни, выработка политических суждений. Но весь этот материал передается в рамки новеллы или драматизированных бесед и приключений определенных романтических персонажей, в уста которых влагаются суждения и наблюдения» (С. 47).


Перейти на страницу:

Все книги серии Российские Пропилеи

Санскрит во льдах, или возвращение из Офира
Санскрит во льдах, или возвращение из Офира

В качестве литературного жанра утопия существует едва ли не столько же, сколько сама история. Поэтому, оставаясь специфическим жанром художественного творчества, она вместе с тем выражает устойчивые представления сознания.В книге литературная утопия рассматривается как явление отечественной беллетристики. Художественная топология позволяет проникнуть в те слои представления человека о мире, которые непроницаемы для иных аналитических средств. Основной предмет анализа — изображение русской литературой несуществующего места, уто — поса, проблема бытия рассматривается словно «с изнанки». Автор исследует некоторые черты национального воображения, сопоставляя их с аналогичными чертами западноевропейских и восточных (например, арабских, китайских) утопий.

Валерий Ильич Мильдон

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
«Крушение кумиров», или Одоление соблазнов
«Крушение кумиров», или Одоление соблазнов

В книге В. К. Кантора, писателя, философа, историка русской мысли, профессора НИУ — ВШЭ, исследуются проблемы, поднимавшиеся в русской мысли в середине XIX века, когда в сущности шло опробование и анализ собственного культурного материала (история и литература), который и послужил фундаментом русского философствования. Рассмотренная в деятельности своих лучших представителей на протяжении почти столетия (1860–1930–е годы), русская философия изображена в работе как явление высшего порядка, относящаяся к вершинным достижениям человеческого духа.Автор показывает, как даже в изгнании русские мыслители сохранили свое интеллектуальное и человеческое достоинство в противостоянии всем видам принуждения, сберегли смысл своих интеллектуальных открытий.Книга Владимира Кантора является едва ли не первой попыткой отрефлектировать, как происходило становление философского самосознания в России.

Владимир Карлович Кантор

Культурология / Философия / Образование и наука

Похожие книги