Читаем История как проблема логики. Часть первая. Материалы полностью

С. 333. …«Den zweiten Theil von Herder’s Ideen habe ich erst wie ein Raubvogel gelesen, und werde ihn nun wie eine Schnecke lesen. Als Raubvogel erblickte ich hie und da Stellen, wo mir ein gewisses Durcheinander von Physik und Theologie zu sein schien, welches mir nicht recht behagte, und gewisse alte, peinliche Empfndungen in mir erneuerte». Briefwechsel J. G. Hamann’s mit F. H. Jacobi / Hrgb. von C. H. Gildemeister. Gotha, 1868. S. 105. – «Вторую часть “Идей” Гердера я сначала прочитал, подобно хищной птице, поглощющей свою пищу, а теперь буду читать ее неторопливо, как передвигается улитка. Как хищная птица я находил то здесь, то там места, где, как мне казалось, есть определенное взаимопроникновение физики и теологии, которое мне не вполне было по вкусу и которое вновь пробуждало во мне старые мучительные ощущения». Переписка И. Г. Гамана с Ф. Г. Якоби / Под ред. К. Г. Гильдемайстера. Гота, 1868. С. 105.

С. 334. …«Разум – собственный признак человека: <…> как мало Божество само по произволу мыслило». – См.: Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества / Пер. А. В. Михайлова. М., 1977. С. 452.

С. 334. …«Veritas adeo, quae transcendentalis appellatur, et rebus ipsis inesse intelligitur, est… ordo eorum, quae enti convenient». – «Следовательно, истина, которая называется трансцендентальной, и понимается как присущая вещам, есть порядок того, что существует согласованно» (лат.).

С. 338. …«Я подобен тому, – говорит он, – кто хочет из волн морских на корабле <…> facta, от которых я отделяю мои предположения, и предоставляю более счастливым их лучше упорядочить или применить». – См.: Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества / Пер. А. В. Михайлова. М., 1977. С. 193.

С. 338. …В общей форме я выразил свою мысль в книге «Явление и смысл». – См.: Шпет Г. Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы / Отв. ред. – сост. Т. Г. Щедрина // Шпет Г. Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М., 2005. С. 168 и сл.

С. 339. …Wegele Fr. von. Geschichte der Deutschen Historiographie. München, 1885. S. 864: «Es ist vielleicht der charakteristischste und fruchtbarste seiner Sätze,dass jedes Zeitalter und jedes Volk nach seiner Eigentümlichkeit, aus sich selbst, verstanden und gewürdigt werden müsse; wenn er aber weiter folgert, dass vergleichungsweise jedes in seiner Art gut sei und den Zweck seines Daseins in sich selbst trage, so klingt das freilich schon bedencklicher». – Вегеле Фр. фон. История немецкой историографии. Мюнхен, 1885. С. 864: «Возможно, самое характерное и самое продуктивное из его утверждений – это то, что каждая эпоха и каждый народ должен быть понят и оценен, исходя из своего своеобразия, из себя же самих; но когда из этого он в дальнейшем заключает, что каждый народ или эпоха по сравнению с другими – это нечто хорошее в своем роде и цель своего бытия несет сам в себе, то это, конечно, звучит уже более сомнительно» (нем.).

Перейти на страницу:

Все книги серии Российские Пропилеи

Санскрит во льдах, или возвращение из Офира
Санскрит во льдах, или возвращение из Офира

В качестве литературного жанра утопия существует едва ли не столько же, сколько сама история. Поэтому, оставаясь специфическим жанром художественного творчества, она вместе с тем выражает устойчивые представления сознания.В книге литературная утопия рассматривается как явление отечественной беллетристики. Художественная топология позволяет проникнуть в те слои представления человека о мире, которые непроницаемы для иных аналитических средств. Основной предмет анализа — изображение русской литературой несуществующего места, уто — поса, проблема бытия рассматривается словно «с изнанки». Автор исследует некоторые черты национального воображения, сопоставляя их с аналогичными чертами западноевропейских и восточных (например, арабских, китайских) утопий.

Валерий Ильич Мильдон

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
«Крушение кумиров», или Одоление соблазнов
«Крушение кумиров», или Одоление соблазнов

В книге В. К. Кантора, писателя, философа, историка русской мысли, профессора НИУ — ВШЭ, исследуются проблемы, поднимавшиеся в русской мысли в середине XIX века, когда в сущности шло опробование и анализ собственного культурного материала (история и литература), который и послужил фундаментом русского философствования. Рассмотренная в деятельности своих лучших представителей на протяжении почти столетия (1860–1930–е годы), русская философия изображена в работе как явление высшего порядка, относящаяся к вершинным достижениям человеческого духа.Автор показывает, как даже в изгнании русские мыслители сохранили свое интеллектуальное и человеческое достоинство в противостоянии всем видам принуждения, сберегли смысл своих интеллектуальных открытий.Книга Владимира Кантора является едва ли не первой попыткой отрефлектировать, как происходило становление философского самосознания в России.

Владимир Карлович Кантор

Культурология / Философия / Образование и наука

Похожие книги