История Карла XII, короля Швеции

Те руки, которые сделали Станислава королем, уже не могли теперь поддерживать его, и, оставшись без денег, а следовательно, и без своей партии в Польше, удалился он сначала в Померанию. Не имея сил сохранить собственное королевство, Станислав защищал, пока мог, владения своего благодетеля. Он даже поехал в Швецию, чтобы ускорить подкрепления, кои были столь необходимы в Померании и Ливонии, и сделал все возможное для истинного своего друга Карла. В то время первый прусский король, государь, умудренный опытом и вполне основательно опасавшийся соседства с московитами, задумал объединиться с Августом и Польской Республикой, дабы выдворить русских обратно в их страну. Он даже намеревался привлечь к сим планам и самого Карла XII. От сего должны были воспоследовать три великих блага: мир на севере Европы, возвращение Карла в свои владения и преграда противу слишком уже усилившихся русских. Началом сего союза, от коего зависело всеобщее спокойствие, было отречение Станислава. Сей последний не только согласился на это, но и взял на себя обязанности посредника в заключении того мира, который отнимал у него корону. На сие сподвигнули его как необходимость и всеобщее благо, так и слава пожертвования. К тому же заботился он и об интересах Карла, коему был всем обязан и коего искренне любил. Он написал в Бендеры и изобразил королю состояние всех дел, случившиеся несчастия и потребные противу оных средства. Станислав заклинал его не противиться отречению, столь же неизбежному по всем обстоятельствам, как и благородному по самим побуждениям. Он настоятельно просил не приносить в жертву интересы Швеции ради несчастного друга, который отрекся добровольно, заботясь лишь о всеобщем благоденствии. Карл XII получил его письма еще в Варнице и в присутствии свидетелей гневливо сказал курьеру: «Ежели друг мой никак не желает быть королем, значит, я поставлю на его место кого-нибудь другого».

Станислав упорствовал в своей жертве, которую не желал принимать Карл, и поэтому он вознамерился самолично убедить шведского короля. Ради отречения пошел он на больший риск, нежели тот, каковой ожидал его при овладении престолом. Однажды в десять часов вечера он тайно покинул шведскую армию, коей командовал в Померании, и уехал вместе с бароном Спарре, ставшим впоследствии посланником в Англии и Франции, и еще одним полковником. Он взял себе имя некоего француза Арана, майора шведской службы, который умер, будучи комендантом Данцига. Станислав объехал стороной вражескую армию, беря на почте лошадей по паспорту Арана, и наконец после немалых опасностей достиг турецкой границы.

Оказавшись в Молдавии, он отправил обратно к армии барона Спарре и въехал в Яссы, почитая себя совершенно безопасным в сей стране, где толико уважали короля шведского. Он даже не подозревал, что именно тогда происходило там.

Его спросили, кто он таков, и Станислав назвался майором шведской службы, после чего сразу же был арестован при одном лишь упоминании сего имени. Его доставили к молдавскому господарю, который знал уже из газет о бегстве бывшего польского короля и заподозрил истину. Ему описали лицо Станислава, легко узнаваемое по своей полноте и редко встречающемуся выражению мягкосердечия.

Господарь принялся расспрашивать его, стараясь выведать как можно больше, и наконец спросил, кем он был в шведской армии. Оба они говорили по-латыни. «Major sum»[88], — ответствовал ему Станислав. Хотя молдаванин и обходился с ним как с королем, но все-таки — как с королем-пленником, и в греческом монастыре, куда его поместили до получения приказаний султана, была поставлена неусыпная стража. Вскоре таковые приказания пришли, и велено было препроводить Станислава в Бендеры, откуда только что увезли Карла.