Читаем История Хоперского полка Кубанского казачьего войска 1696–1896 гг. полностью

Объявление главнокомандующего. Об оценке домов, садов и мельниц через посторонних присяжных оценщиков с депутатами от хозяев будет сделано распоряжение теперь же. По совершении оценки, переселяемым казакам предоставляется в течении трех лет оцененное имущество продавать по своему усмотрению лицам войскового сословия и иногородним. Главнокомандующий предполагает ходатайствовать у Государя Императора, чтобы иногородние могли покупать землю и усадьбы в переселяемых станицах, не причисляясь для сего в казачье сословие. Если переселяемые казаки в продолжении трех лет не продадут свои усадьбы, то им будет сделана новая оценка и по ней заплатится хозяевам из войсковых сумм, а усадьбы поступят в собственность войска. Впрочем, войсковому начальству разрешалось выдавать более нуждающимся казакам деньги за усадьбы и после первой оценки.

Распаханные поля оценке не подлежат; хлеб на них посеянный предоставляется казакам убрать; если же хлеб еще не посеян, то нет причины вознаграждать казаков за распашку полей, потому что, переселяясь на новые места, они с женами и детьми обоего пола будут получать казенное продовольствие в течении трех лет. Излишнее скотоводство также не подлежит оценке, потому что оно может быть оставлено на местах прежнего жительства и постепенно перевозимо в новые места. Для этого и для всех вообще хозяйственных распоряжений на старых местах назначается два года, в продолжение которых каждое казачье семейство может иметь на старых местах кого-либо из мужчин или женщин.

3) На просьбу казаков, чтобы переселение станиц на новые места было совершено, если не в три, то по крайней мере в два года.

Объявление главнокомандующего. Выше объяснено, в каком порядке и в какой срок должно быть совершено переселение. Казаки, которые будут временно находиться на старых местах, как бы на хуторе, будут иметь достаточно времени для распоряжения своим излишним имуществом; при водворении же в новых станицах, как это и всегда до сих пор делалось, Кубанское казачье войско и регулярные войска окажут всевозможные содействия новым переселенцам.

4) На просьбу казаков, по случаю гористой и вообще неудобной для хлебопашества местности, назначенной в надел новых поселений, указать для этих поселений другия места, более удобные для хлебопашества.

Объявление главнокомандующего. Места, указываемые для новых поселений, имеют в достаточном количестве превосходной земли и вообще удобства для хозяйственного благоустройства. Но как некоторые из этих мест имеют такие особенности, которые заставляют применить к ними особое хозяйство, то войсковому начальству предоставлено, в случае желания переселяемых казаков, бросить жребий для решения, кому именно на ка ком месте следует поселиться.

При этом генерал-фельдмаршал князь Барятинский выразил уверенность, что так как настоящее распоряжение основано на Высочайшей Его Императорского Величества воле и имеет в виду прочное устройство этого края для общей пользы и безопасности, то казаки сами поймут важность этой меры и покажут новый пример готовности к выполнению государевой воли и воинской доблести, которая отличала их с давнего времени.

Пока депутаты ездили в Тифлис, хоперцы продолжали находиться в возбужденном состоянии; народ почти каждый день собирался в станицах около своих станичных правлений, где толковали о предстоящем переселении. В непродолжительном времени центр для совещаний образовался в станице Александровской. Там беспрестанно собирались со всех станиц депутаты, которые требовали прочтения себе распоряжений начальства по предмету переселения. И вот здесь, наконец, зародилась мысль, что в бумагах указывались только различные подробности относительно переселения, но нигде не было сказано, чтобы это делалось по повелению Государя Императора, и казаки начали воображать, что переселение совершается помимо Высочайшей воли. На этом основании они требовали объявления им царского указа и тогда, не смотря на всю тяжесть передвижения целыми станицами, они немедленно двинутся на передовую линию.

Между тем идея о не имении царского указа быстро начала проникать в народные массы и давала повод уклоняться от всех распоряжений начальства и приготовлений к переселению. Вместе с тем все население 1-го Хоперского полка обратилось к графу Евдокимову с не отступными просьбами дозволить послать депутацию в С.-Петербург, чтобы убедиться в действительности Высочайшего повеления о переселении их на передовую линию, повергнуть к стопам Его Величества просьбу об облегчении в передвижении целыми станицами и ходатайствовать о даровании новых милостей и различных льгот. Просьба хоперцев была отправлена на усмотрение фельдмаршала в Тифлис[157].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное