История Хоперского полка Кубанского казачьего войска 1696–1896 гг.

По отступлении в цитадель, за воротами, так и остались неубранными груды разного частного и казенного имущества, преимущественно казачьих вещей, а также оседланные и сбатованные лошади трех сотен, которые оставлены на месте, потому что в цитадель их не приняли. Горько было хоперцам смотреть, как, поражаемые турецкими пулями, их несчастные боевые товарищи-кони падали и бились в предсмертных судорогах, повисая на поводе, зацепленном за седло другой лошади. Много казачьего добра должно было пропасть ни за грош. Войсковой старшина Кванин употребил все усилия убедить подполковника Пацевича в необходимости дозволить казакам подобрать вещи и ввести в цитадель лошадей.

Вызвав по 20-ти охотников из сотен, Кванин назначил в прикрытие работ, долженствовавших начаться ночью, сотню хоперцев. С наступлением сумерек пальба начала понемногу утихать. В это время под стенами, у ворот, тихо появились пешие милиционеры, прося впустить их без лошадей. Но едва открыли ворота, как притаившаяся недалеко неприятельская часть с криком рванулась в цитадель; ворота быстро затворили, а собранные на первом дворе охотники-казаки кинулись на крышу переднего фаса цитадели, по приказанию войскового старшины Кванина, который ясно видел, что сбор оставленного имущества – дело немыслимое. Вечером этого дня курды захватили несколько казаков за стенами цитадели и умертвили их, а в ночь на 9-е число они принялись неистовствовать в самом городе. Три ночи курды буйствовали, грабили и резали жителей без разбора пола и возраста. Город был сожжен и страшно опустошен. Массы трупов валялись по улицам и у самых стен цитадели.

Гарнизон решился держаться до последней крайности, твердо уповая на выручку. С наступлением утра 7-го июня защитники Баязета стали на свои места в ожидании приступа: ставропольцы обороняли преимущественно северный фас, действуя против старой крепости и армянской части города, крымцы занимали правый (южный) и задний фасы цитадели фронтом против нижнего города и высот к стороне ванской дороги; казаки трех сотен группировались по крышам переднего (восточнаго) фаса, а также окнам второго этажа здания, отделявшего первый двор от второго, а по северному и южному фасам уманцы были перемешаны с крымцами, а хоперцы с ставропольцами. Вот тут-то, в первый раз, перед лицом мужественного гарнизона Баязета встал грозный призрак тех недостатков и лишений, которые в будущем ожидали осажденные войска. Прежде всего люди почувствовали жажду. Но запас воды был крайне ничтожен, почему комендант крепости приказал выдавать только по ложке воды на человека. Эта мизерная порция еще более усилила страдания, но делать было нечего, и люди с тоской, опустив головы, должны были покориться.

Около кадушки с водой был поставлен караул, так как турки еще накануне отвели вниз протекавший через замок ручей, и теперь добыча воды становилась делом весьма рискованным и даже безусловно опасным. Вслед за тем подсчитали итоги нашего продовольствия и пришли к печальному заключению, что небольшой запас сухарей имелся только в некоторых частях, хлеба было мало, а других пищевых продуктов и того меньше. С 8-го числа стали выдавать на человека по одному сухарю в день. Вскоре к мукам голода и жажды присоединилось новое горе: воздух вокруг цитадели совершенно заразился от гниющих на солнце трупов и прочих миазмов, так что вонь доводила людей до тошноты и даже до обморока.

С самого начала осады, т. е. с утра 7-го июня и по день освобождения гарнизона, неприятель почти ежедневно производил по цитадели ожесточенный ружейный и артиллерийский огонь, засыпая пулями и снарядами крепостные площадки. Турки отлично пристрелялись по окнам, крышам и всем углам крепостных дворов, так что даже выйти из задних дверей, не подвергая жизнь верной опасности, было совершенно невозможно. Поэтому солдатики и казаки придумали такого рода способ. Перед тем как выйти, выставляли в отворенную дверь на палке шапку и затем, дождавшись когда, подстерегавшие выходящих, турки разрядят по ней свои ружья, ложились на порог и скатывались из дверей под горку. Несколько раз турки бросались даже на штурм, но всегда были отражаемы с большим уроном и отходили на свои позиции без всякого успеха.