История Киева. Киев имперский

Анна Иоанновна, став императрицей и обманув ожидания «верховников» во главе с Д. М. Голицыным, «изодрала» Кондиции, которые ограничивали монархию, и стала самодержицей, последней чистокровной славянкой. Расставив нужных людей на ключевые места в государстве, в первую очередь, своего любовника Э. Бирона, императрица Анна перестала беспокоиться о своем будущем. В управление страной она почти не вмешивалась. Будучи ленивой и не блистая умом, она всё правление передала министрам. Вступив на престол в 1730 году, императрица, подтвердила права Киева. Ее фаворит фельдмаршал Б. Миних обратил внимание на стратегическое расположение города и решил его полностью фортификационно преобразить. Он объединил ретраншементами Старокиевскую крепость с новосозданной Печерской. При этом по его приказу были засыпаны остатки Золотых ворот. В Киеве из-за войны с Турцией держали много войск. Тем самым постои, излишние поборы тянули город в нищету. Вздорное предложение Миниха держать в Киеве до 20 тысяч солдат окончательно бы его загубило. Населения в нем было меньше. Скорее всего, по стратегическим причинам, при Анне в 1731 году была заложено самое высокое сооружение города – Большая Лаврская колокольня. С нее планировалось наблюдать далекие окрестности и границу – «не приближается ли враг». В этом вопросе очень хотел отличиться Д. М. Голицын, на то время уже не генерал-губернатор, а член Верховного государственного совета. Он пригласил известного архитектора И. Г. Шеделя, который решил «удивить мир» своим сооружением. Когда на «верховника» Голицына после его интриг обрушились репрессии, Шеделю едва удалось отбиться от ложных подозрений в соучастии. Россия воевала с Турцией и за «польское наследство», поэтому скучающая Анна Иоанновна иногда обращала свой взор на пограничный Киев. Ее слабостью были горячительные напитки. Поэтому первый ее указ относительно нашего города был принят в Москве 8 июня 1730 года о запрете продажи казаками крепких алкогольных напитков, за исключением меда, пива и браги. Тогда в 1733 году учреждается полиция. Через два года выборный войт был заменен коронным, и лишь при Елизавете магистрат вернул себе право выбора. В 1737 году была достроена ратуша, главные улицы вымощены и проведены канавы. Тогда на Подоле насчитывалось 2140 обывательских домов. Прибавим, что в 1727 году «евреев было выведено из Киева без остатков».

Стоит хоть вкратце остановиться на непростых взаимоотношениях евреев и Запорожской Сечи в XVIII столетии, гайдамаках-выкрестах и на других мифах вокруг этого периода. При вступлении в казачество вера не играла большой роли. Об этом писал и П. Кулиш, и хорошо помним по фильму «Богдан Хмельницкий». «Подбор и расстановка кадров» были демократическими и проводились с уважением к личности. Как в фильме: «В Бога віруєш? Горілку п’єш? А ну перехрестись!» – вопрошало духовное лицо, и этого было достаточно. Поэтому среди сечевиков было немало татар, евреев, московитов… Как и представители любой этнической группы, которые соглашался принять православие, то есть выкреститься-перекреститься, еврей также мог стать и нередко становился запорожцем. Казаками становились представители различных слоев населения. Причин было множество: от социальных до криминальных. А в первую очередь из-за неустроенной жизни и жажды приключений. Безусловно, большинство было этническими украинцами.

В XVIII веке мир еще не знал расовой теории, поэтому отношение к евреям или другим этносам ни в коем случае не обуславливалось религиозной, и тем более национальной принадлежностью, характерной для второй половины XIX–XX столетия, когда вероисповедание играло важную роль. Изменив ее, человек становился равным своему новому окружению, таким же «достойником».

У читателя вполне будет уместен вопрос, а почему ничего не пишу о казачестве. Отвечу, что, в первую очередь, меня интересует Киев и его население. А уходя на покой, казаки селились на Куреневке, и об их влиянии на городскую жизнь в моих книгах сказано немало. К тому же об украинском казачестве написано много, в отличие от городской культуры и быта. Вот об этом моя книга.

О Киеве при Анне Иоанновне вспоминали лишь при появлении ходоков-просителей. Но до имперской столицы могли добраться лишь богатые, такие, как греческие купцы, а их в Киеве было 22. От них и прибыла к Анне Иоанновне депутация за позволением устроить свою церковь на Подоле. После хороших подношений, среди которых преобладали грецкие орехи, гости получили «монаршее соизволение». Вскоре в 1748 году православные греки преобразовали церковь в Екатериновский монастырь, подчиненный Синайской горе.