История Киева. Киев литовско-польский

Почти дословно Стрыйковский повторяет Длугоша в отношении киевской легенды, но к данным о строительстве братьями одноименных городов есть интересные дополнения, которых нет ни в известных нам древнеруських летописях, ни в других источниках, в частности у Длугоша. Приведем это место полностью: «Кий (Kij albo Kig), Щек (Scieg) и Хорив (Korewo), князья Руськие (Ruskie), были родными братьями, а четвертой их сестра Лыбедь (Lebeda albo Lebed), из народа и потомства Иафета (Jafetowego) и Мосоха (Mosocha) сына его. А те, управляя Руським (Ruskimi) народом, начали строить и укреплять города и замки для защиты. Кий старший, замок и город Киев (Kijow) под своим именем на реке Днепре (Dnieprem) основал, где потом была главная и славная столица единовластия Руського (Ruskiego). Второй брат Щек (Sciek), недалеко от Киева (Kijowa) построил замок и город на горе Щекавице (Sciekawice) от своего имени [названное]. Также тоже Хорив, третий брат их, Хоревицу (Korewice) в отдельном своем княжестве основал, которая затем Вышгородом (Wyssegrodem) [была] названа. А сестра их Лыбедь (Libeda) над рекой Лыбедь (Libieda), вполне обоснованно, там же замок Либич (Libiec), или [по-другому называемо] Любич (Lubiec), построила на высоком холме».

Если Длугош лишь раз вспоминает родство Аскольда и Дира с Киевичами, то Стрыйковский три раза называет их потомками Кия и подает известия о начале Руси более объемно. Стрыйковский в главе, где кратко описывается история Киевского, Владимирского и Луцкого княжеств накануне правления Гедимина, упоминает дату основания Киева – 430 год. Хотя в других главах о руських правителях, в том числе о Кие и его братьях и сестре, он ничего не пишет. Насколько эта дата верна, мы не можем уверенно сказать (не исключено, что это взято из какого-то фольклорного источника).

XVI век стал прорывом для оригинальной польской литературы. Кроме названной хроники, были написаны на польском языке еще две книги – «Хроника всего мира» Мартина Бельского(отца) и «Польская хроника» Иоакима Бельского(сына). До них еще не было оригинальных польских трудов по истории, потому что книги писались на латыни. Но зарождение традиции создания исторических произведений на национальном языке не привело к кризису латиноязычной хронографии в Польше. Латинская традиция была профессиональнее польской, последняя лишь только формировалась и еще не имела высокого уровня техники исторического описания. К тому же латинские труды хронистов были адресованы европейскому читателю, а не только польскому. Но все же и оригинальная польская литература имела своего читателя в других землях, по крайней мере, начиная с XVII века. Например, А. И. Лызлов перевел некоторые главы из хроники Стрыйковского. Ф. Софонович в значительной степени дополнил свой труд данными из польской хроники при освещении истории Руси, Литвы и Польши. В процессе создания «Литовской и Жемойтской хроники», летописи И. Кроковского и других украинских источников также была использована хроника Стрыйковского.

Так были рассмотрены и систематизированы данные по истории Руси, представленные хронистами Длугошем и Стрыйковским. Проведен сравнительный анализ их хроник с древнеруськими летописями и другими источниками (в том числе с другими польскими хрониками). Как мы убедились, сведения носят противоречивый характер. Длугош больше опирался на польские источники, и в меньшей степени – на древнеруськие (в связи с поздним ознакомлением с ними), а вот Стрыйковский значительно увеличил количество источников. Кроме известных (византийских, польских, древнеруських и других), были и связанные с фольклорными мотивами (предания о городах Вышгород, Любич, Псков).

Этот материал покажется некоторым читателям слишком громоздким. Но разве не интересно, что писали средневековые хроникеры о зарождении Киевской Руси?

Москва в конце XIV века

«…Град Москва велик и чуден, и много людей в нем кипяше богатством и славою…», – сказано в летописной повести XIV века о нашествии Тохтамыша на Русь.