"И чего это терпит его поручик?" - думает Митька. А терпел Вяземский капитана потому, что любил Пикин играть в карты. Уж никто не хочет, а капитан играет. На картах они и сдружились.
Как и раньше, собираются у поручика молодые офицеры, да только Митьке уже перестали казаться хорошими прежние вечера. Митька уже и на дудке играет не так охотно, и вино разносит с опаской. Боялся Митька Пикина: чуял, что беда от него пойдет.
Так оно и случилось.
Сели как-то офицеры играть в карты. Вошли в азарт. Играли до полуночи и все проигрались. В выигрыше был лишь один капитан Пикин. Разошлись другие по домам, а капитана поручик не отпускает.
- Играй, - говорит, - еще.
- Как же с тобой играть, - отвечает капитан, - ты уже все проиграл!
А поручик:
- Нет, играй.
Отказывается Пикин.
- Играй, - настаивает поручик. - В долг, - говорит, - играть буду.
- Нет, - возражает Пикин, - в долг не играю, хватит.
Понял Митька, что дело плохим кончится, подошел к поручику, говорит:
- Барин, спать пора.
А поручик резко оттолкнул Митьку и опять к капитану:
- Ставлю мундир!
Ну, и снова проиграл Вяземский. Вошел поручик в еще больший азарт. Смотрит по сторонам, на что бы еще сыграть.
А Митька опять подходит, говорит:
- Барин, спать пора.
Посмотрел поручик на Митьку, блеснул в глазах огонек, и вдруг говорит капитану:
- Вот на Митьку ставлю.
Митьку словно огнем обожгло.
А капитан Пикин снова сдает карты и приговаривает:
- Что ж, Митьку так Митьку. Вот он у меня узнает, кто холоп и кто барин!
Сыграли, и снова проиграл поручик.
- Митька! - закричал Пикин. - Собирай свои вещи, да медаль смотри не забудь. Будешь у меня при медали сапоги чистить.
Митька не отозвался.
Встал капитан, вышел на кухню: смотрит, а Митьки не видно.
Вбежал Вяземский:
- Митька!
Никто не отзывается.
- Митька! - снова закричал поручик.
А Митьки словно и не было.
Ушел Митька.
Смотрит Вяземский - только дверь на улицу слегка приоткрыта да лежит в углу забытая Митькой дудка.
Глава четвертая
ДОБРЫЙ БАРИН
НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА
Третий день кривой Савва жил в Питере. Привез Савва из Закопанок соленые огурцы, продавал ведрами.
- Огурцы соленые! Соленые-моченые! Кому соленые? - надрывал он глотку.
Да только мало кто покупал. Огурцов на базаре и без того хоть пруд пруди.
На четвертый день с самого утра Савва опять стоял около своих кадок отмерял огурцы. А рядом с бочками лежала большая краюха хлеба. Савва по куску от нее отламывал и ел. Вдруг видит - чья-то рука тянется к краюхе хлеба. Схватил он руку. Обернулся - мальчишка. Посмотрел - Митька.
Признал и Митька кривого Савву - растерялся.
- Жив! Ить те жив! - вскричал Савва. - Ух, радость-то какая! А мы тебя похоронили. Еще в тот год узнали, что ты от господ убег. А потом сказывали: уже по весне нашли в лесу замерзшего мальчишку. Так мы думали... Ан нет, жив-таки!
И рассказал Савва Митьке и про отца, и про мать, и про всю Закопанку.
- Жизнь-то в Закопанке совсем расстроилась, - говорил Савва. Распродали господа мужиков. Старосту Степана Грыжу - так и того продали. А родителев твоих, - говорил Савва, - сосед, князь и енерал Юсуповский, купили. Помещик-то у них добрый. А наши-то господа совсем разорились. Лесок, что по ту сторону речки, продали. Землицу, что от старой баньки шла, тоже продали. И из дворовых всего два человека осталось - девка Маланья да я. Кривой - никто не берет. Эхма, было времечко! - закончил свой рассказ Савва. - Другие нонче пошли времена.
- А вы тут чего, дядя Савва? - спросил Митька.
- Как - чего? Я теперь на месяц кажин раз в Питер езжу. Барыня посылают. Пшено вожу, редьку, огурцы. Оно дороже выходит... Да ты о себе расскажи, о себе.
Митька рассказал.
- Ить дела! - проговорил Савва. Потом подумал, сказал: - Митька, завезу-ка я тебя до родителев. Вот уж радость будет! А там, глядишь, князек ваш тебя и выкупит. Вот и заживете все вместе!
Всю дорогу Митька только и думал, что об отце и матери.
Ехали по талому снегу. Бурлили ручьи. Светило солнце.
И Митьке было легко и радостно.
- Дядя Савва, - спрашивал Митька, - а кот Васька жив?
- Жив, жив, - отвечал Савва. - Чего ему не жить!
- Дядя Савва, а барин, он добрый, выкупит?
- Выкупит, - отвечал Савва. - Вот крест - выкупит!
Как и обещал, привез Савва Митьку домой.
- Аксинья! - позвал. - Аксинья! Принимай гостя.
Выбежала Аксинья, увидела Митьку, онемела от счастья. А потом как заголосит, как заплачет! Схватила Митьку, целует...
- Ох ты, мой родненький! - причитает. - Похудал... Ох ты, мой ненаглядный.
Вышел Кузьма, посмотрел на сына, признал не сразу.
- Что стоишь? - крикнула Аксинья. - Чай, сын прибыл... Митя, Митенька! - и снова заголосила.
На шум выбежал кот Васька. Посмотрел на Митьку, мяукнул; подошел, выгнул спину, задрал хвост и стал тереться о Митькины ноги.
- Признал, признал! - воскликнул Савва. - Ить ты, паршивец, признал!
А Митька стоял, вытирая рукавом намокшие глаза. И не знал, плакать или смеяться.
Митька был счастлив.
БЛАЖЕННЫЙ