История крестовых походов

Султан Эйюб ревностно вооружался, чтобы быть в силах счастливо сопротивляться угрожавшему нападению. А так как он думал, что число его собственных войск для этого недостаточно, то он вызвал к войне ужасного союзника из глубины Азии. В стране Ховарезма или Харизма, в областях к югу и к западу от Аральского озера, уже во времена первого крестового похода возникло новое туркменское царство, которое сначала было подчинено сельджукам, затем образовало самостоятельное государство, и наконец покорило всю Месопотамию и Персию до самой Индии. Около 1220 года это сильное государство, правда, было разрушено монголами, но военные силы его кочевали с тех пор большими массами, как наемные банды, и служили то сельджукам, то князьям из рода Саладина. Это были дико храбрые, грубые и жадные на добычу воины, и к ним-то султан Эйюб обратился теперь за помощью против христиан и их союзников. Они в числе десяти тысяч всадников были готовы тотчас же выступить в поход. С быстротой молнии они перенеслись из Месопотамии в Сирию, где никто не ожидал их нападения. На пути от Триполисской области до Иерусалима они оставили ужаснейший след пожаров и убийств. В Святом городе теперь опять было сравнительно многочисленное христианское население, и во главе его патриарх Роберт, страстный приверженец римской курии и ревностный покровитель политики тамплиеров. Но при приближении харизмийцев (в начале сентября 1244) он не сумел дать другого совета, как поспешно покинуть беззащитный город. Жители последовали его словам, и в следующую ночь со страхом и воплями пошли к Иоппе. Однако они только немного отошли от города, как услышали, что христианское военное знамя снова виднеется на стенах Иерусалима. Они возвращаются, снова вступают в Святой город и только тут видят, что их заманила назад военная хитрость поспешивших вперед харизмийцев. Патриарх с частью народа тотчас опять направляется к Иоппе, другие остаются, пока неприятель не окружил города, и только тогда пытаются пробраться к берегу моря. Между тем харизмийцы преследуют бегущих, убивают более семи тысяч, уводят множество юношей и девушек в рабство и затем наводняют Иерусалим. Кто остался еще там, были немилосердно перебиты, кровь усердно молившихся духовных лиц окропляет гробницу Иисуса Христа, церкви были опустошены и не пощажены даже останки Иерусалимских королей в их могилах. Окончив свое дело, ужасная орда двигается через Вифлеем, где также страшно бушует, в Газу, где соединяется с войском султана Эйюба.

Иерусалим был вторично и на этот раз окончательно потерян для христиан. Крестовое знамя, как знак господства христиан, никогда уже не должно было развеваться на стенах Святого города. Но предстояли еще большие потери, если бы не удалось ощутительно наказать сильного врага. Магометанские союзники крестоносцев двинулись наконец в поход. Ибрагим из Гимса сам отправился в Аккон, чтобы с тамошним рыцарством определить план войны, и был принят им, и особенно тамплиерами, с особенными почестями, что, конечно, вызвало на Западе сильное негодование. Однако среди иерусалимцев в эту минуту молчали ссоры, которые их до сих пор разъединяли: тамплиеры, иоанниты и немецкие рыцари единодушно вооружались к решительному бою, вспомогательные войска пришли даже из северной Сирии и из Кипра. На юге Святой Земли отряды всех этих маленьких земель соединились в одно значительное войско, которое, пожалуй, могло бы сравниться по числу и воинскому искусству с противниками. Между тем союз христиан с мусульманами и на этот раз основывался на непрочном фундаменте. Среди последних было сильное нежелание драться с единоверцами, кроме того, многие из них боялись нападать на страшных харизмийцев. Ибрагим из Гимса понял опасность положения и потому сделал разумное предложение избежать битвы и занять твердую позицию под защитой Аскалонской крепости; харизмийцы, которые в опустошенной земле не могли уже найти никакой добычи, потеряли бы терпение, если бы война затянулась дольше, покинули бы египетский лагерь и этим доставили бы союзникам удобный случай счастливо окончить поход. Это предложение понравилось многим христианским властям, но другие спорили и, кажется, в особенности патриарх Роберт, который имел здесь такое же вредное влияние, как некогда кардинал Пелагий в долине Нила. Его мнение победило. 18 октября 1244 крестоносцы и сирийские мусульмане подошли к Газе. Когда сирийцы завидели харизмийцев и египтян, то среди них распространился страх и ужас. Почти еще до начала сражения войска Крака, Дамаска и Гимса покинули поле битвы, а христиане, будучи не в силах вынести одни ужасного натиска, искали, наконец, спасения в беспорядочном бегстве. Но они были окружены уже со всех сторон; их лучшие бойцы были убиты или взяты в плен, был истреблен цвет трех духовных рыцарских орденов, и только незначительному остатку крестоносного войска удалось выйти из поражения тяжело изнуренными.