История крестовых походов

В Антиохии Людовика VII принял Раймунд де Пуатье, второй сын Гильома IX де Пуатье, герцога Аквитанского, вступивший во владение княжеством в 1136 г. благодаря браку с юной Констанцией, наследницей Боэмунда II. Он постоянно воевал с императорами Иоанном II и Мануилом I Комнинами, заставлявшими его дать вассальную присягу, и с турками правителя Алеппо, атабека Зенги, то и дело нападавшего на его границы и некоторые крепости на берегах Оронта. В свое время папа призвал взяться за оружие и сразиться, чтобы отбить Эдессу. Теперь же Раймунд де Пуатье пытался убедить баронов идти на север и напасть на Алеппо. Молодая королева Алиенора Аквитанская, его племянница[91], поддержала его, открыто продемонстрировав разлад между собой и королем. Однако в июне 1148 г. король Людовик VII, император Конрад, король Балдуин III Иерусалимский и все командующие армиями собрались под Акрой, чтобы держать совет и решить, куда вести войска. Собрание происходило на открытом месте, и толпа паломников, простых людей, которые были раздражены столькими промедлениями и которым не терпелось идти в бой и захватить добычу, устроила такой гам, крича об измене, что навязала свой выбор вопреки мнению благоразумных. Толпа кричала так громко, что об Алеппо уже не могло быть и речи. Она желала взять Дамаск, и Балдуин III, собиравшийся вовлечь европейских монархов в свою войну с египтянами, был громко освистан легкомысленной чернью, шумно требовавшей, чтобы выступали немедля, поскольку от захвата столь благородного города отказаться было невозможно.

Снялись с лагеря, и, после того как войска беспрепятственно прошли глубокую лощину, на широкой равнине враги впервые напали на группу плохо защищенных людей, «не сомневаясь, что поразят их железом и уведут в плен, как презренную толпу рабов. Тогда-то те, кто прежде взывал о продолжении кампании, должно быть, пожелали отказаться от этой мысли и вернуться восвояси». Однако атаки турок разбивались о конные звенья рыцарей, которые в плотном строю, хорошо вооруженные, защищенные панцирями, шлемами и щитами, не спеша продвигались вперед, прикрывая батальоны пехотинцев. Эта победа, быстро забытая хронистами, открыла дорогу на Дамаск. Армия в правильном порядке прошла Ливанские горы и на выходе на равнину, у деревни Дарайя, в последние дни мая разделилась на три части: первым шел король Иерусалима, в центре находился Людовик VII, Конрад замыкал походную колонну. Они подошли к Дамаску с запада по обширной равнине, где были разбиты сотни плодовых садов, орошаемых множеством каналов и обнесенных глинобитными стенами; в сады вела густая сеть узких тропинок, многие из которых кончались тупиками. Рыцари и их люди нашли там в изобилии воду и фрукты, но продвигались вперед лишь с большим трудом, без конца атакуемые людьми, которые прятались за стенками или кустами или поднялись на террасы высоких домов. Деревья образовали словно густой лес, в глубь которого не проникал взор; рыцари шли медленно, не цепочкой и не имея возможности собираться в группы, теряя из виду знамена вождей. «Со всех сторон их подстерегали всевозможные опасности, и смерть грозила им в тысяче неожиданных обличий. За стенами находились также спрятанные люди, которые могли видеть наступавших через маленькие отверстия, нарочно проделанные в стенах, не видимые при этом сами, и они пронзали проходивших мимо копьями, поражая в бок. Говорят, в первый день много наших погибло без боя, приняв столь жалкую смерть»[92].

Пришлось слегка расширять дорогу, валя эти заборы один за другим, чтобы наконец пойти немного быстрей, и при этом было взято столько пленных, что враги, испугавшись, покинули эти ограды и укрылись в город, под защиту его высоких стен. Франки встретили сопротивление только на берегах реки, текущей совсем рядом с крепостными стенами, со стороны конных отрядов, вышедших из Дамаска на помощь своим бойцам. Люди короля Балдуина III и Людовика VII не могли переправиться, и тогда император, «охваченный гневом, бросился через ряды армии французского короля, спешился со всеми своими людьми (то есть так поступали тевтонцы, когда в бою оказывались в отчаянном положении), и все вместе, перейдя в рукопашную, захватили переправу через реку, а потом позвали два других корпуса армии, и все разбили палатки под самыми стенами».