Читаем История Кубанского казачьего войска полностью

Первая попытка осуществления этой цели была сделана азовскими казаками, или, правильнее, их вожаком и атаманом Гладким. Когда в 1828 году была окончена вой-на с Турцией и образовано было Азовское казачье войско из вышедших из Турции запорожцев, то естественно возникла мысль о местожительстве и землях для вновь образовавшейся казачьей общины по образцу других казачьих войск. Такой местностью признан был анапский район, т. е. прилегающие к Анапе между Черным морем и главным Кавказским хребтом земли. Анапское или Азовское войско таким образом примыкало бы с севера к Черноморскому войску, а с востока и юга граничило бы с владениями черкесов. В крае утвердился бы новый страж русской границы от турок и черкесов.

Турецким запорожцам и их атаману Гладкому пришлась по сердцу эта мысль. Казачество, при осуществлении ее, не утрачивало ни своего военного строя, ни излюбленных казачьих порядков во внутренней жизни и отношениях. Охраняя границу, оно могло, по древнему казачьему обычаю, «нести Государеву службу из-за земли и воды». И хотя первыми засельщиками анапского края были не азовские казаки, а малороссийские выходцы, но эти земли достались впоследствии Азовскому войску, когда оно в полном составе перешло из Екатерино-славской губернии на Кубань.

Азовское войско возникло во время Русско-турецкой войны 1828 года. В этом году 9 мая запорожцы перешли из Турции в Россию под начальством Гладкого, а 27 мая им присвоено было название Азовского войска. В мае же из казаков этого войска и из других выходцев образованы были два дунайских полка, участвовавшие в Русско-турецкой войне. В декабре 1828 года по Высочайшему повелению были посланы из Черноморского войска 32 офицера для сформирования дунайских полков.

С первых же шагов своей деятельности Гладкий задался вполне определенными целями. Образовавши особое казачество, он стремился перейти с ним на Кубань, в соседство с близкими ему по духу Черноморцами, или в крайнем случае даже на их землях. Главный штаб из лагеря при Базарджике сообщил 25 июля 1828 года Новороссийскому генерал-губернатору, что кошевой турецких запорожцев полковник Гладкий намеревался отправиться из армии, в которой он со своими казаками «служил усердно и деятельно», через Одессу на левый берег Кубани или на остров Кара-Кубань для водворения здесь запорожских выходцев под именем Закубанского казачьего войска. Штаб извещал, что Государю Императору благоугодно было, чтобы Гладкому и его спутникам оказано было властями самое широкое содействие по пути следования их на Кубань и обратно.

Собираясь для осмотра земель у Анапы на Кубани, Гладкий всячески старался увеличить состав войска и всюду разыскивал ушедших из Турции запорожцев. Почти накануне отъезда в Анапу, в августе 1828 года, он писал наказному атаману Безкровному, что в Черномории находится на заработках много запорожцев, вышедших с Дуная, и просил собрать их 4 сентября в Керчи, где он, Гладкий, осмотрит их, как это поручено ему, согласно воле Государя, новороссийским генерал-губернатором графом Воронцовым. По сообщению херсонского губернатора графу Воронцову, в том же году в Херсонской губернии находилось запорожцев и некрасовцев, вышедших из Турции до общего прихода турецких запорожцев в Россию, под предводительством Гладкого, 67 душ муж. и 11 д. жен. пола и, кроме того, 74 д. м. и 11 жен. пола было таких, которые пожелали поселиться не в Херсонской, а в Таврической губернии. Из тех и других изъявили согласие зачислиться в Дунайский полк 60 д. м., 6 д. ж. и 6 некрасовцев. Турецкие запорожцы, кроме Черномории, жили в разных местах Бессарабской области, в Таврической и Херсонской губерниях, а значительными группами в Новопокровской колонии и в Керчь-Еникольском градоначальстве. Всех этих рассеянных запорожцев Государь разрешил Гладкому принимать в Дунайское войско.

По этому поводу новороссийский генерал-губернатор Воронцов писал в августе 1828 года Гладкому, что депутаты запорожцев, живущих в Керчь-Ениколе, Тимофей и Степан Сербины, Онуфрий Коссовский и Федор Бойченко, подали Государю прошения о зачислении их в состав запорожской команды, действовавшей против турок. Казаков набралось до 150, и Гладкому поручено было собрать, при проезде его через Керчь, сведения о них и составить списки. Гладкий исполнил это поручение, и в ноябре 1828 года дежурный в главном штабе генерал Потапов сообщил генерал-губернатору, что Гладкий представил в штаб два списка проживавших в Керчь-Ениколе семейных и холостых запорожцев, желавших поступить в состав запорожских казаков, т. е. в формируемое Гладким казачье войско.

В том же 1828 году Гладкий 16 августа посетил Керчь, переехал через Тамань в Анапу, 3 сентября отправился из Анапы в Екатеринодар и 21 сентября выехал из Екатеринодара обратно в Одессу. Как результат осмотра всех этих мест, была посылка прошения на имя Государя об организации запорожских казаков на следующих основаниях:

1. Из запорожцев, вышедших из-за Дуная, должен быть сформирован пятисотенный полк.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агент. Моя жизнь в трех разведках
Агент. Моя жизнь в трех разведках

Об авторе: Вернер Штиллер родился в советской оккупационной зоне Германии (будущей ГДР) в 1947 году, изучал физику в Лейпцигском университете, где был завербован Министерством госбезопасности ГДР (Штази) в качестве неофициального сотрудника (агента), а с 1972 года стал кадровым сотрудником Главного управления разведки МГБ ГДР, в 1976 г. получил звание старшего лейтенанта. С 1978 года – двойной агент для западногерманской Федеральной разведывательной службы (БНД). В январе 1979 года сбежал в Западную Германию, с 1981 года изучал экономику в университете города Сент–Луис (США). В 1983–1996 гг. банкир–инвестор в фирмах «Голдман Сакс» и «Леман Бразерс» в Нью–Йорке, Лондоне, Франкфурте–на–Майне. С 1996 года живет в Будапеште и занимается коммерческой и финансово–инвестиционной деятельностью. О книге: Уход старшего лейтенанта Главного управления разведки (ГУР) МГБ ГДР («Штази») Вернера Штиллера в начале 1979 года был самым большим поражением восточногерманской госбезопасности. Офицер–оперативник из ведомства Маркуса Вольфа сбежал на Запад с целым чемоданом взрывоопасных тайн и разоблачил десятки агентов ГДР за рубежом. Эрих Мильке кипел от гнева и требовал найти Штиллера любой ценой. Его следовало обнаружить, вывезти в ГДР и судить военным судом, что означало только один приговор: смертную казнь. БНД охраняла свой источник круглые сутки, а затем передала Штиллера ЦРУ, так как в Европе оставаться ему было небезопасно. В США Штиллер превратился в «другого человека», учился и работал под фамилией Петера Фишера в банках Нью–Йорка, Лондона, Франкфурта–на–Майне и Будапешта. Он зарабатывал миллионы – и терял их. Первые мемуары Штиллера «В центре шпионажа» вышли еще в 1986 году, но в значительной степени они были отредактированы БНД. В этой книге Штиллер впервые свободно рассказывает о своей жизни в мире секретных служб. Одновременно эта книга – психограмма человека, пробивавшего свою дорогу через препятствия противостоящих друг другу общественных систем, человека, для которого напряжение и авантюризм были важнейшим жизненным эликсиром. Примечание автора: Для данной книги я использовал как мои личные заметки, так и обширные досье, касающиеся меня и моих коллег по МГБ (около дюжины папок) из архива Федерального уполномоченного по вопросам документации службы государственной безопасности бывшей ГДР. Затемненные в архивных досье места я обозначил в книге звездочками (***). Так как эта книга является моими личными воспоминаниями, а отнюдь не научным трудом, я отказался от использования сносок. Большие цитаты и полностью использованные документы снабжены соответствующими архивными номерами.  

Вернер Штиллер , Виталий Крюков

Детективы / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы