История Лизи

– Ну… хорошо. До свидания, Лизи. Полагаю, мы скоро увидимся.

– Пока, Дарл.

Щелчок отбоя.

Наконец-то.

Лизи закрыла глаза, откинула крышку шкатулки и вдохнула сильный аромат кедра. На мгновение позволила себе вновь стать пятилетней девочкой, одетой в шорты Дарлы, которые стали той малы, и обутой в свои чуть стоптанные, но любимые ковбойские сапожки «Маленькая наездница» с выцветшими розовыми ушками по бокам.

Потом заглянула в шкатулку, чтобы посмотреть, что там лежит и куда это ее приведет.

2

Сверху лежал пакет из фольги длиной шесть или восемь дюймов, шириной в четыре, толщиной в два. В двух местах содержимое пакета выпирало, обтянутое фольгой. Она не знала, что это, но когда подняла, уловила легкий запах мяты (собственно, она уловила его и раньше, он накладывался на кедровый аромат шкатулки) и вспомнила еще до того, как раскрыла пакет и увидела окаменевший кусок свадебного торта. А в нем – две пластмассовые фигурки: кукла-мальчик во фраке и цилиндре и кукла-девочка в свадебном платье. Лизи собиралась хранить этот кусок год, а потом съесть на пару со Скоттом на первую годовщину их свадьбы. Это ли не суеверие? Если так, ей следовало положить кусок торта в холодильник. А он оказался в шкатулке.

Лизи ногтем отщипнула кусочек глазури и положила в рот. Вкуса практически не почувствовала, лишь намек на сладость и едва уловимый, исчезающий вкус мяты. Они поженились в часовне Ньюмана в университете Мэна, на гражданской церемонии. Приехали все ее сестры, даже Джоди. Линкольн, брат папаши Дебушера, прибыл из Саббатуса, чтобы передать жениху невесту. Присутствовали друзья Скотта из Пита и университета Мэна в Ороно, а его литературный агент был шафером. Родственников Скотта, разумеется, не было; родственники Скотта умерли.

Под окаменевшим куском торта лежала пара свадебных приглашений. Они со Скоттом писали их сами для своих приглашенных, и она сохранила два, написанных Скоттом и ею. Тут же лежала сувенирная книжица со спичками. Они обсуждали другой вариант: заказать приглашения и книжицы со спичками в типографии. Могли позволить себе такие расходы, пусть деньги от массового издания в мягкой обложке романа «Голодные дьяволы» еще не пришли, но в конце концов решили, что приглашения, написанные от руки, более душевные (и, естественно, более прикольные). Она помнила, как купила пятьдесят книжиц со спичками с белой обложкой в супермаркете «ИГА» в Кливс-Миллс, а потом надписала их сама красной шариковой ручкой. Книжица, которую она держала в руке, наверное, была единственной уцелевшей, и она разглядывала ее с любопытством археолога и сердечной болью влюбленной.

Скотт и Лиза Лэндон

19 ноября 1979 г.

«Теперь нас двое»

Лизи почувствовала, как слезы щиплют глаза. Идея «Теперь нас двое» принадлежала Скотту. Он сказал, что это отсылка к «Винни-Пуху». Она вспомнила эту книгу, как только Скотт ее упомянул (очень уж часто уговаривала Джодоту или Аманду чтением перенести ее в Дремучий лес), и подумала, что «Теперь нас двое» – блестяще, идеально. За это она его даже поцеловала. А теперь едва могла заставить себя смотреть на спичечную книжицу с этим глупым храбрым девизом. То был другой конец радуги, а теперь она осталась одна, и какая дурацкая цифра эта единица. Лизи сунула книжицу в нагрудный карман блузки, а потом вытерла слезы со щек: некоторые все-таки выкатились из глаз. Мокрая работа – исследование прошлого.

«Что со мной происходит?»

Она бы дала цену своего дорогого «бумера» да еще накинула бы, чтобы узнать ответ на этот вопрос. А ведь казалось, что все у нее в порядке! Она похоронила его и пошла дальше; сняла траурные одежды и пошла дальше. Более двух лет строка из старой песни казалась правдой: «Я прекрасно обхожусь без тебя»[80]. Она даже начала наводить порядок в его рабочих апартаментах – и разбудила призрака не в каком-то эфемерном призрачном мире, а в себе. Она даже знала, где и когда это произошло: в конце первого дня, в кабинете, в углу, который Скотту нравилось называть «мой мемориальный уголок». Там на стене висели его литературные награды, дипломы, забранные стеклом: Национальная книжная премия, Пулитцеровская за беллетристику, «Лучший роман года в жанре фэнтези» за «Голодных дьяволов». И что случилось?

– Я сломалась, – признала Лизи дрогнувшим, испуганным голосом и запечатала фольгу, в которой лежал кусок ископаемого свадебного торта.