История маленькой верности (СИ)

Но тогда зачем копия Лео, Кадзэ, так упорно убеждает Рафа, что он ему родной брат? Что это? Уловка или какой-то новый план их противника? И если есть копия Лео, то есть и все остальные, зачем тогда Шредеру Рафаэль?

Горы вопросов, от которых пухнет башка, и ни единого ответа или хоть намека на него. А они были нужны, чтобы понимать, чего ждать дальше.

Раф перевернулся в гамаке и посмотрел на дремавшего в его кровати Лео, которого чуть ли ни силком заставил лечь здесь.

- Под присмотром будешь! – сорвиголова решительно пихает брата в карапакс, громко сопя. – Нечего там… вот сидеть там нечего.

Лео тихо смеется, но покорно садится на кровать. Он и сам понимает, что не в том состоянии, чтобы спорить и препираться. После лошадиной дозы какого-то препарата, который вколол ему Донни, у него немилосердно кружится голова, дрожат ноги, и хочется спать.

- Там, это у себя? – все же спрашивает он.

- Ну… ну да, - Раф плюхается в гамак. – А тут я присмотрю, если чего вдруг.

Лео долго лежит, глядя на него, и иногда тихо улыбается каким-то своим мыслям.

- Чего лыбишься? – не выдерживает Рафаэль. – Че смешного? Чуть не сдох, блин, и ржет.

- Да так, - старший сует руки под подушку. – Заботливый ты. Спасибо, Раф.

- П-фф, - тот даже смущенно отворачивается к стенке. – А ты милаха, когда хоть что-то, что для тебя делается, принимаешь.

Теплый чуть хрипловатый смех Лео греет даже на расстоянии.

- Да, я помню. Будь я не я, ты бы влюбился.

Рафаэль вздохнул, вспоминая тот их давнишний шуточный разговор.

Ему все в Лео нравилось – и цвет кожи, и легкая непринужденная грация, как у гепарда, голос, мягкий, ласковый, теплый смех. Глаза, синие-синие, как перелив океана в небо, и иногда грозовые, когда брат злился на него, руки, сильные и нежные одновременно. Вот все-все.

- Вот будь ты не ты, я б влюбился, - Раф со смехом роняет брата подсечкой на татами и укладывается сверху, прижмуривая глаза и подпирая голову рукой.

- А что во мне не так? – Лео лукаво щурится, не делая попыток сбросить Рафаэля. – Ну, кроме очевидного.

- Это того, что ты не девка? – бешеный ниндзя коротко вздыхает, всматриваясь в лучистую ясную синь и купаясь в ней, как в рассветном океане.

- Нет, - старший брат едва заметно качает головой. – Того, что я твой родной брат. Я не слышал, чтобы пол стал преградой для настоящей любви. Вот у японцев это вообще нормальные отношения, а самураи…

- Ой, заткнись, - Раф приподнимается на руках и долго-долго смотрит ему в лицо.

Лео красивый. Лео совершенный. Лео… черт, ну это просто Лео, которого он знает всю жизнь и даже при всех порывах души, которая готова была открыться навстречу брату, вот не хватало чего-то, чтоб по уши влететь в старшего. Да и Лео оно не надо.

И Раф так тогда и не понял, чего же ему не хватало.

А вот сейчас отчего-то накрыло тем разговором.

То ли встреча с копией Леонардо так растревожила, то ли еще что, но Рафаэль не мог заснуть, снова и снова возвращаясь мыслями к тому мигу, когда его сай пробил плечо Кадзэ.

Тот этого хотел, сам выпрашивал, но отчего-то было гадко на душе от этого поступка, словно сделал что-то плохое.

Кадзэ служил Шредеру, он был клоном, если верить теории Донни, он был ненастоящим, то есть не родившимся, как все нормальные существа… и он тревожил Рафа все сильнее и сильнее.

Ему очень хотелось снова увидеть эту копию, поговорить, может, убедить, что Ороку Саки не лучший Мастер, а проще говоря – дерьмовый, что мир не сошелся клином на клане Фут и есть еще много чего другого.

- Лео? – Раф приподнял голову. – А если бы мы домой их взяли, а? Что бы ты сказал?

Старший брат не ответил, и по ровному глубокому дыханию, сорвиголова понял, что он давно спит.

***

- Так, малыш, давай-ка, мы с тобой поиграем немного, - Миднайт посадил Ёдзи напротив себя и сунул ему в руки клубок проводов. – Смотри, как я это делаю, и повторяй. Весело будет, уж поверь мастеру шуток!

Крошка сосредоточенно кивнул и начал повторять движения младшего клона, распутывая проволоку.

За прошлую ночь он существенно подрос и уже уверенно ходил за всеми кого видел, заглядывая в лица и улыбаясь им, но только к Й’оку кидался на руки, вцепляясь, как клещ, прижимался и целовал в щеку, широко улыбаясь.

И Миднайту это не нравилось. Он злился на старшего брата и хотел, чтобы малыш его любил больше, чем этого вечно усталого и хмурого зануду, который только и делал, что читал книжки, носился по каким-то делам и торчал в додзе. С ним было не интересно, да и ребенку, наверняка, тоже скучно, а вот теперь вместе им будет очень и очень весело.

«Я научу тебя развлекаться, как надо, приятель!»

***

Й’оку проснулся от того, что его трясло, и торопливо сел, схватившись за спинку кровати, потому что тут же поплыла голова.

- Ёдзи? – он огляделся, поняв, что малыша рядом с ним нет, а одеяльце валяется на полу. – Ты где?

С трудом встав, серый клон вышел в коридор и прислушался к дому.

В гостиной смеялись Миднайт и его малыш, а Винсент что-то мурлыкал в своей лаборатории, видимо, продолжая препарировать очередную мышь.