История Марго

– Ты знала об этом? – прошептала она.

Я покачала головой.

Анук шла через сцену, и замшевые подошвы ее танцевальных туфель неслышно ступали по доскам. Она остановилась на левом краю.

Тем вечером в квартире у друга он спросил, почему я раскрыла тайну нашего романа. Чего я рассчитывала добиться, рассказав о нем журналистам? Почему именно сейчас?

Я подумала о том, что изменилось с того ужина на улице Драгон. Мы стали старше, он прошел немыслимый путь по карьерной лестнице, мы успели поссориться из-за денег, у нас родился ребенок. Наша дочь – вот то главное, что изменилось.

И я сказала:

– Когда я попросила тебя не уходить от жены, это было до встречи с другой любовью всей моей жизни.

Анук вышла на середину сцены. Свет стал ярче и окружил ее золотым кольцом. Зал погрузился во тьму. Я знала, что она не видит наших лиц, разве только тех, кто сидит в первом ряду, и то если будет приглядываться.

Она раскинула руки и начала кружиться на правой ноге. Она вращалась все быстрее, вытянув руки в стороны, и ее лицо превратилось в смазанное пятно. Она изогнула спину крутой дугой. Я уже много лет не видела, как она танцует. Она удерживала равновесие на одной ноге, то вставая на пятку, то поднимаясь на носок так быстро, что движения стопы были почти незаметны. Я затаила дыхание, боясь, что она собьется с ритма и споткнется.

Она стала кружиться все медленнее и медленнее, пока волосы не перестали хлестать ее по щекам. Она остановилась, чтобы отдышаться.

Я сказала ему:

– Возвращайся домой. Ты нужен Марго. Возвращайся домой к ней.

Жаркие пятна вспыхнули у меня на лице и шее, когда я услышала свое имя.

Анук подошла к краю сцены и всмотрелась в зал. Откуда-то она знала, где нас искать, – в третьем ряду слева. Она поймала мой взгляд, подмигнула и исчезла за темными складками кулис.

Бархатный занавес с шуршанием сомкнулся, и зажегся свет. Через несколько секунд Анук, с развевающимися волосами, снова выбежала на сцену. Она остановилась перед залом и вскинула руки.

Я встала, как и все остальные, и долго аплодировала. Я видела, как она поклонилась один, два, три раза, изящно сгибаясь в талии. Мы засвистели. Мое сердце и желудок качнулись и встали на место. Я дотронулась до щек и поняла, что они мокрые. Я и не заметила, как слезы потекли у меня из глаз.

“У тебя невероятная мать”, – часто говорил мне папа, как будто она была лучше всех остальных. “Мать не подружка”, – любила повторять Анук, с гордостью подчеркивая это различие.

Что происходит с такими дочерьми, как мы? Сбежим ли мы от своих семей, мечтая оказаться где-нибудь в другом месте, мечтая прожить ту жизнь, которая будет нашей и больше ничьей, оторваться от корней? Или нам всегда суждено возвращаться?

Я хотела вобрать ее в себя и никогда не оставаться одной. Мне не было страшно.

Благодарности

Я выражаю глубочайшую благодарность всем тем, с чьей помощью мне было не так страшно и одиноко писать свой первый роман и чьи ум и доброжелательность послужили мне руководством на этом пути.

Марии Спенс – за то, что вы решились действовать наудачу и помогли мне придумать общую канву этой книги. Спасибо, что с каждым прочтением вы помогали мне расширять пределы своих возможностей и оказывали невероятно теплую поддержку.

Клэр Мао – за все то серьезное и несерьезное, что осталось за кулисами.

Эми Икканда – за то, что вы поверили в меня еще до того, как роман был написан. Ваш талант читается в каждой строчке этой книги, и я бесконечно благодарна вам за вашу дружбу.

Синди Спигел – за вашу мудрость и за то, что вы положились на меня.

Парисе Эбрахими – за то, что вы подключились к работе, когда книга была наполовину готова, и мне казалось, что вы постоянно читаете мои мысли и разделяете мои взгляды. На нашей первой встрече вы описали ровно тот роман, который я мечтала создать, а потом помогли мне к нему прийти. Нечасто можно найти редактора, который так же вкладывается в книгу, как сам писатель. Вы именно такая – бесстрашная, невероятно прозорливая, самая проницательная слушательница.

Джиллиан Бакли, выпускающему редактору Мишель Дэниэл, маркетологу, верстальщику и всей замечательной команде Hogarth Press за публикацию этой книги.

Джоан Линч – за то, что в terminale моя любовь к литературе стала еще сильнее.

Максу Эпплу – за то, что вы разрешили мне мечтать. Я не стала бы писательницей, если бы случайно не попала на ваши занятия в первый год учебы в университете и не сходила потом еще на шесть писательских семинаров к вам.