История марксизма-ленинизма. Книга вторая (70 – 90-е годы XIX века)

Результатами войны, победой какого бы лагеря она ни кончилась, должны были быть «неслыханное кровопролитие, опустошение и… небывалое истощение»[1626], экономический и финансовый крах, утрата Европой промышленного превосходства, победа по всей линии промышленности США. Будет опрокинута старая государственная система и система международных договоров[1627]. По сути дела, высказывая научный прогноз итогов грядущего мирового конфликта, Энгельс еще раз обосновывал понимание войны как социального явления, затрагивающего все стороны жизни народов.

С наибольшей силой это предвидение, названное Лениным «пророческими словами»[1628], изложено Энгельсом в 1887 году во введении к брошюре С. Боркхейма «На память немецким ура-патриотам 1806 – 1807 годов». Здесь характеристика и описание исхода будущего европейского кризиса даны с такой точностью, как будто их автор наблюдал мировую бойню 1914 – 1918 годов, а не предвидел события почти за 30 лет до их свершения: «…это была бы всемирная война невиданного раньше размера, невиданной силы. От восьми до десяти миллионов солдат будут душить друг друга и объедать при этом всю Европу до такой степени дочиста, как никогда еще не объедали тучи саранчи. Опустошение, причиненное Тридцатилетней войной, – сжатое на протяжении трех-четырех лет и распространенное на весь континент, голод, эпидемии, всеобщее одичание как войск, так и народных масс, вызванное острой нуждой, безнадежная путаница нашего искусственного механизма в торговле, промышленности и кредите; все это кончается всеобщим банкротством; крах старых государств и их рутинной государственной мудрости, – крах такой, что короны дюжинами валяются по мостовым и не находится никого, чтобы поднимать эти короны; абсолютная невозможность предусмотреть, как это все кончится и кто выйдет победителем из борьбы; только один результат абсолютно несомненен: всеобщее истощение и создание условий для окончательной победы рабочего класса»[1629].

Мысль о том, что европейские войны ускорят социальный кризис, который «поглотит все так называемые державы, эти мнимые державы, как победительницы, так и побежденные, чтобы освободить место для Европейской Социальной Революции»[1630], почти за 10 лет до того высказал также и Маркс. Войну, по мнению Энгельса, могла бы предотвратить только революция в России[1631].

Рассмотрев факторы, ведущие к усилению милитаризма и военной опасности, Энгельс в 80 – 90-х годах проанализировал также проблему взаимоотношения войны и революции. Наступление революционного кризиса в результате вызванного войной экономического и политического потрясения Маркс и Энгельс считали вполне вероятным. Война в известных случаях могла приблизить революционный кризис, но вместе с тем она оказала бы и сильнейшее контрреволюционное действие. Война вызвала бы разрыв интернациональных связей рабочего класса, усиление армии и полиции, то есть контрреволюционных сил, подъем шовинизма, новые жертвы со стороны трудящихся, усиление буржуазии победившего государства. Все это затормозило бы естественный ход революционного процесса, перспективы которого в конце столетия, по мнению Энгельса, были многообещающими, отсрочило бы победу революции на много лет.

Самая главная опасность заключалась в том, что в ходе войны могло бы осуществиться контрреволюционное объединение вчерашних противников. А это объединение привело бы к разгрому европейского социалистического движения и партий рабочего класса, в первую очередь сильнейшей и ведущей – Германской социал-демократии. Этот вывод был сформулирован Энгельсом в статье «Социализм в Германии» (1891) и ряде писем к деятелям рабочего движения. Поэтому Энгельс в конце XIX века ставил перед рабочим классом и его партиями задачу борьбы против угрозы захватнической, агрессивной войны и милитаризма, в частности против увеличения армий капиталистических государств, подчеркивал: «Без всякого сомнения, мы будем ратовать за мир»[1632].

В мирное время, доказывал Энгельс, победа революции будет более верной. Это положение он обосновал, например, применительно к немецкому рабочему движению: «Мир обеспечит победу Социал-демократической партии Германии приблизительно лет через десять. Война же принесет ей либо победу через два-три года, либо полный разгром, от которого она не оправится по крайней мере лет пятнадцать-двадцать. При таких обстоятельствах немецкие социалисты должны были бы прежде лишиться рассудка, чтобы предпочесть войну, в которой все будет поставлено на карту, верной победе, обеспеченной им при сохранении мира. Более того. Ни один социалист, к какой бы национальности он ни принадлежал, не может желать ни военной победы нынешнего германского правительства, ни победы французской буржуазной республики и уже менее всего – победы царя, которая была бы равносильна порабощению Европы. И поэтому социалисты всех стран стоят за мир»[1633].