История Мексиканской революции. Том III. Время радикальных реформ. 1928–1940 гг.

Пеоны в Нижней Калифорнии были так запуганы американцами, что отказывались брать землю и формировать кооперативы. Поэтому ряд первых «эхидос» пришлось формировать из крупье, официантов и парикмахеров, служивших в увеселительных заведениях для американцев. Но когда президент снова приехал в Нижнюю Калифорнию через два года, его уже встречали как героя. Матери протягивали Карденасу детей и кричали: «Дотронься до этого человека! Он дал нам землю!»

Американские собственники пострадали и от аграрной реформы в Соноре, когда индейцы яки получили назад отнятую у них ранее (и частично проданную американцам) орошаемую землю. В обмен на отказ от 300 га неорошаемой земли каждому американскому собственнику было обещано 100 га орошаемой, однако мексиканские власти своего обещания не выполнили. Посол Дэниэльс попытался оказать давление на МИД Мексики, но в июне 1938 года земли в долине яки были все же переданы бывшим сельскохозяйственным рабочим.

В июне 1939 году президент приехал к индейцам яки и пообещал помощь правительства в строительстве дорог, складов и мостов. Отказал Карденас только в финансировании новых церквей.

Аграрной реформе в Соноре активно противодействовали не только американцы, но и губернатор штата Йокуписио, по традиции считавший яки отсталым и неспособным на прогрессивные формы ведения хозяйства народом. В октябре 1938 года полиция штата арестовала активистов КТМ, помогавшим индейцам получать землю. Индейцев (в том числе и женщин) избивали и угрожали смертью, если они осмелятся принять землю. Воинственные яки взялись за оружие для самозащиты, и в регион пришлось срочно выехать министру обороны Авиле Камачо, разоружившему часть индейцев. Во время предвыборной кампании 1940 году, уже будучи кандидатом в президенты, Авила Камачо заменил командующего войсками в Соноре, который, по его мнению, излишне симпатизировал индейцам[473].

«Эхидос» в Соноре должно было формировать не федеральное, а местное правительство. Но на деле губернатор, ярый противник коллективных форм ведения хозяйства, заставлял крестьян дробить кооперативы и брать мелкие участки в частную собственность. Такую позицию исподтишка поощряли и американцы.

В Соноре многие, даже учителя, считали, что индейцы яки не хотят работать, что они привыкли только воровать и пьянствовать.

Карденас, в отличие от сонорских властей и большей части белого населения штата, верил в светлое будущее коренных жителей Мексики. Он говорил: «Это неправда, что индеец является препятствием на пути своего собственного развития и что он безразличен к прогрессу. И если он лишь изредка показывает свои чувства счастья или грусти, пряча свои эмоции как сфинкс, то это потому, что он привык быть забытым»[474].

В октябре 1937 года заместитель министра иностранных дел Рамон Бетета (близкий соратник Карденаса, женатый на американке) собрал американских консулов в Мексике и дипломатов посольства США в Мехико, чтобы разъяснить им цели аграрной реформы. Бетета недвусмысленно заявил, что аграрная реформа проходит под девизом «Мексика – для мексиканцев» и на компенсацию американским собственникам рассчитывать не стоит. Мексика лишь возвращает себе свое главное национальное достояние – землю.

Американцы ответили на ускорение земельной реформы более интенсивным давлением на правительство Мексики с требованием как можно быстрее выплатить экспроприированным собственникам земли – гражданам США – стоимость конфискованных у них угодий, причем в твердой валюте. В апреле 1935 года в Мехико начались соответствующие двусторонние переговоры, однако через 4 месяца они были приостановлены без всякого результата.

7 и 15 декабря 1936 года с Карденасом встретился посол Дэниэльс. Он убеждал президента прекратить давление на американских собственников, которые ведут бизнес в Мексике на протяжении уже двух поколений. Они инвестировали большие средства в развитие агротехнической культуры и улучшение качества земли. Карденас возразил, что за время своего пребывания в Мексике американцы получили такую прибыль, что с лихвой компенсировали все свои капиталовложения. К тому же, подчеркнул президент, правительство Мексики намерено инвестировать все свободные средства в социально-экономическое развитие страны, и американским собственникам придется подождать.

Независимая линия мексиканских властей жестко критиковалась многими депутатами американского Конгресса, подчас в весьма оскорбительной форме. Например, в апреле 1938 года член палаты представителей Пламли говорил: «Мексике надо преподать урок дисциплины. Твердый дипломатический, если возможно. Если нет – то военный… Мы имеем дело с бесчестной страной, со страной без морали… Тедди мыслил правильно: владей или контролируй эту территорию»[475].

«Экономический национализм» играл далеко не последнюю роль и в отношении Карденаса к рабочим и предпринимателям.