История мировой литературы. Древний Ближний Восток

Во главе всего мира официально стоят боги Ану, Эллиль и Эйа, окруженные советом великих богов (по разным версиям их семь или двенадцать), определяющих «доли» (шимату) всего сущего. Однако постепенно с Эллилем-Белом сливается бог-покровитель Вавилона Мар дук, а в 1-м тыс. до н. э. в некоторых городах Мардука начинает замещать его сын – покровитель писцов Набу (Нево, Него). В целом процесс наделения одного божества функциями всех других богов, тенденция к выделению особенно важного, верховного бога, вбирающего в себя всех остальных богов (так называемая монолатрия), весьма характерны для вавилонской мифологии и культуры, что вполне соответствует монархически-государственному (а не общинному, как у шумеров) характеру вавилонской религии.

Все аккадские боги делились на два больших разряда – Игигов (небесных богов) и Ануннаков (богов земли и подземного царства). В подземном мире, именовавшемся у аккадцев – через шумерское заимствование – Кур-ну-ги («Страна-без-возврата»), или по-аккадски – Эрцету («Земля»), что соответствует шумерскому Ки-галь («Великая земля»), царствует уже не столько шумерская богиня смерти и мрака Эрешкигаль, сколько ее супруг Нергал (в целом для вавилонской мифологии характерно уменьшение роли женских божеств в сравнении с шумерской культурой). Из подземного мира поднимается львиноголовая богиня Ламашту, которая ведет за собой всевозможные болезни и злых духов, вредящих человеку (галле лемнути – «черти злые»). Характерно, что в вавилонской мифологии складывается очень разветвленная система демонологических представлений (чего не было у шумеров или было в зачаточной форме): это всякие злые духи болезней и просто духи подземного царства (утукки, асакки и т. д.), ночные духи, вселяющиеся в женщин, – лилу (инкубы) и в мужчин – лилиту (суккубы) и т. д. Соответственно расширяются представления и о богах или сверхъестественных силах, необходимых для защиты человека.

В аккадской мифологии гораздо большую роль в сравнении с шумерской играют «личные» боги – посредники в общении человека с великими богами, его заступники и хранители (часто функции такого защитника принимал обожествленный царь). Как отмечает В. К. Афанасьева, «представление о личном боге каждого человека, который облегчает ему доступ к великим богам и вводит его к ним, возникает (или, во всяком случае, распространяется) со времени III династии Ура и в старовавилонском периоде. На рельефах и печатях этого времени часты сцены, изображающие, как божество-покровитель ведет человека к верховному богу для опредедения ему судьбы и для получения благословения… Считалось, что с потерей своего бога-защитника человек становился беззащитным перед злобным своеволием великих богов, легко мог подвергнуться нападению злых демонов»[476]. Именно поэтому так важен был не только «личный» бог-покровитель, но и «личная» богиня-покровительница, олицетворявшая жизненную «долю» человека. Личной хранительницей человека была и ламассу – «носительница» его личности (как предполагают исследователи, ламассу была связана с культом плаценты[477]).

Кроме того, каждый человек имел своего шеду – антропоморфное или зооморфное (или смешанное – антропоморфно-зооморфное) воплощение его жизненной силы. Возможно, роль шеду выполняли крылатые быки с человеческими лицами, устанавливавшиеся у входа во дворцы аккадских владык (например, знаменитые крылатые быки, украшавшие вход во дворец ассирийского царя Шаррукена (Саргона) II (VIII в. до н. э.) в его столице Дур-Шаррукин). Показательно, что впоследствии в древнееврейских текстах словом шедим во множественном числе будут обозначаться всяческие языческие злые духи, которым приносят в жертву животных и даже детей; не случаен и традиционный эпитет к ним – «косматые», указывающий на их звериный облик (подобное прочтение, безусловно, является следствием кардинального размежевания первой монотеистической культуры и того языческого контекста, в котором она формировалась). Как материальная субстанция, без которой не может существовать человек, мыслилось и его имя – шуму (это слово означает также «слава»). Предполагалось, что шуму охраняет человека и передается его наследникам. Напротив, душа – напишту – воспринималась как нечто безличное и связывалась в сознании вавилонян с дыханием или кровью (напишту растворена в крови; ср. понятие нефеш – «животная душа», т. е. душа, данная всем живым существам и обеспечивающая их жизнедеятельность, в Библии).