История Мишеля Боннара: Куранго

Помолчав с минуту, девушка успокоилась, сложила в шкатулку клубочки и покинула спальню.

– Тебя не было весь день!

Возмущенный голос старшего сына заставил её обернуться. Подросток положил на лавку два рулона ткани и продолжил недовольно бормотать:

– Где ты пропадала? Это немыслимо, оставить нас без обеда и ужина! – сурово, словно старик, пробурчал мальчик лет тринадцати. У него были длинные руки и ноги, худое тело заканчивалось небольшой головой. Светлые глаза и пепельные волосы добавляли ему безликой простоты. Высокий лоб над светлыми глазами хмурился, изгибаясь волнами, делая возмущенное детское лицо беспокойным и некрасивым. За колючим взором серых глаз скрывались растерянность и страх.

Парень резко сорвал куртку и бросил её на спинку стула:

– Карман порвался, надо зашить!

Анна кивнула.

– Ты устала, мама? – в комнату забежал младший сын и бросился к женщине.

Весёлый мальчишка, чуть ниже первого, с копной волос, россыпью еле заметных точек возле носа и карими круглыми глазами, казался полной противоположностью старшему брату. Он прижался к Анне и закружил её в танце. Теплые глаза паренька хитро смотрели на девушку, придумывая комплимент поизящнее, желая поразить красавицу искусной фразой. Мальчик галантно остановился, прижал руку спутницы к губам и картинно уронил голову на грудь.

– Мадам, – грудным взрослым голосом сказал он, – благодарю вас, вы изящны и легки, словно гусеничка на листочке, что пытается удержаться под порывом горного ветра. Она трепещет, позволяя играть собой воздушному вихрю. Так и вы трепетали и были мне подвластны в эти чудесные мгновения нашего слияния.

Анна закрыла рот рукой и расхохоталась, потрепав паренька по тёмным густым волосам.

– Ваша улыбка, мадам, – продолжал мальчишка, – самая желанная похвала для меня, это значит – наши чувства взаимны! Вы – моя звезда! – мальчик поднял руку и жестом опустил ее в поклоне.

– Мишель!!!

– Ты устала, мама?

– Ни капельки не устала, вот нисколько, – она показала свой мизинец.

– Я голоден! Хватит нежностей! Прекратите это немедленно! – пробурчал старший сын и сел за стол.

– Антуан злой, потому что голодный, не обращай на него внимания, – Мишель поднял тяжелую корзину и поставил её на стол, – Ничего себе! Как же ты столько несла? Больше одна в город не пойдёшь, только со мной! – серьезно распорядился Мишель и недовольно замотал головой.

– Это разве тяжесть? – красавица проворно накрыла на стол, расставила тарелки и чашки – у вас и так много хлопот!

– Вот именно, – Антуан важно поднял указательный палец, – много хлопот. Бенедикт вновь потребовал кредит, завтра набью ему лицо! Так невозможно работать! А ты помнишь, что завтра мамаша Ксава ждёт свой наряд?

– Разве уже завтра, Антуан? – растерялась Анна.

– Ты забыла? – переспросил он гневно, – Ксава не из простых! Выехать нам придется рано, до рассвета, – выпалил мальчик.

– Кушайте и ложитесь отдыхать, я всё успею, – успокоила его Анна.

– Но тебе придется работать всю ночь! – покачал головой Мишель, – так не пойдёт! Я поеду утром и перенесу срок на сутки.

– Они не заплатят! – закричал старший сын.

– Антуан прав, – Анна встала, – я успею, – девушка скрылась в комнате.

– Антуан, тебе стоит быть немного поучтивее! Анна нам с тобой ничего не должна и взялась заботиться о нас только потому, что пожалела.

– Я точно не просил! Не нуждаюсь ни в чьей заботе! И потом, это мы ей помогаем, а не наоборот! Как бы она управилась со своими заказами? Ты об этом подумал?

Мишель покачал головой:

– У тебя плохие манеры, братец!

– У тебя хорошие, – огрызнулся Антуан, – я пошёл спать. Если она не успеет к утру, утрясать с Ксава будешь сам.

Мишель приблизился к спальне и услышал пение матери. Она сидела перед горящей свечой и работала, беззаботно что-то напевая. Ее пальцы проворно и заученно вышивали причудливый цветочный рисунок на большом полотне. Ткань полностью закрывала её ноги, струясь длинным шлейфом до середины комнаты. Вышивку нарядного платья требовалось завершить к утру.

– Не обижайся на него, Анна, – начал Мишель и осторожно прикоснулся к локтю матери, – всё, что случилось, озлобило его, но он хороший, не такой, каким хочет казаться. Наверное, ему очень страшно.

– Я знаю, Мишель, знаю. И ничуть не обижаюсь. И потом, – она подняла глаза, – если бы он не напомнил, я бы и правда опоздала. Он переживает.

– Давай я помогу тебе!

– Ложись-ка лучше спать, милый. Я скоро закончу и обещаю отдохнуть, – Анна обняла мальчика.

Поцеловав сына в лоб, она строго велела:

– Иди.

Дверь захлопнулась.

– Куранго, куранго, помоги мне!

Красавица выпрямила спину, пальцы зашевелились проворнее.

– Помоги мне, мой цветочек!»