История Млечного пути

Маер зашагал дальше. Ему казалось, что мир сошел с ума. Что-то сломалось в умах тех, кто правит этим миром. Простые люди сотнями гибнут на охваченных огнем улицах ради власти тех, кто не хотел признавать власть других. Человечество за последние сто лет шагнула вперед таким исполинским шагом, что думая об этом, начинает кружиться голова! Мы покоряем звезды и другие планеты, добываем редкие для Земли руды в колониях на Марсе и спутниках Юпитера. А ведь были времена и были они по меркам человечества, совсем уж не так давно, когда Земля была практически вымершей из-за ошибок, которые, как считалось, больше никто не должен был допустить! А теперь, когда мы только-только поднялись с колен и только начав уверенно стоять на ногах, начали войну. Почему? Почему, вместо того, чтобы как в прошлом, почувствовав приближение трудных времен, вместо того, чтобы убивать друг друга, не объединиться и не сделать новый прорыв, не кинуть все силы для поиска экономических ресурсов на других планетах?

А вместо этого? Сколько простоят колонии без поддержки и снабжения? Неужели воюющие стороны, готовы жертвовать самыми ценными ресурсами ради того, чтобы силой доказывать кто главнее?

Нет. Это точно. Мир сошел с ума.

Из погружения в мысли Грека вывел легкий свежий поток воздуха, похожий на ветерок, нагоняемый вентиляционными установками, колониально размещенными по всему центральному парку Верхнего уровня. Какая же разница ощущается, когда так резко меняешь локации Нижнего уровня на Верхний. Грандиозное сооружение в сооружении! Гигантский пузырь из металла и композитов, внутри выстроенный таким образом, словно пребываешь не на орбитальной станции, а в центре какого-то небольшого и уютного городка. Настоящая растительность, деревца, фонарики и скамейки, все это переплетено в сеть прогулочных дорожек, и конечно легендарная имитация земного неба с птицами и облаками. За прошедшие почти три года, что Маер отсутствовал, было видно, как инженеры доработали симуляцию. Небо стало выглядеть намного реальнее. Пропало ощущение, будто некоторые элементы словно нарисованы красками. Зато появилось ощущение, что оно слишком низко и если забраться на самую высокую конструкцию из строений, что окружают парк по периметру, то можно, потрогать голограмму рукой. Правда, Грек счел этот недостаток большей мелочью, чем неестественно прорисованные облака и повторяющиеся алгоритмы полетов птиц. К ощущению тяжелого неба, нависшего над головой, словно стоишь на вершине горы, он привык уже через пять минут.

По периметру Центрального парка Верхнего уровня, встроенные в общую конструкцию, но кажущиеся отдельными зданиями, располагались ряды элитных маркетов, отелей и других оказывающих различные дорогостоящие услуги организаций. Из-за экономии всегда недостаточного пространства, они были напичканы так плотно, что прилегающие территории зачастую не разделялись и были общими владениями.

Найдя взглядом подходящую проекционную вывеску, Маер свернул с дорожки парка и, перейдя на другую сторону, оказался у входа в здание. Прозрачные двери тут же распахнулись, впуская посетителя.

В помещении без окон, но с висящими на стенах фотографическими изображениями планет Солнечной системы в узких рамках, пахло цветочными ароматизаторами. Такие обычно добавляют в систему фильтрации воздуха, чтобы скрыть в домах и офисах иные специфические запахи. Но даже сквозь него Грек чувствовал то, что скрывалось тут. Такой запах не спутать не с чем. Купаж запахов лекарственных средств, медицинских препаратов и дезинфицирующих составов.

За стойкой регистрации была молодая женщина с неестественным цветом глаз. Судя по тому, что она перекладывала что-то со стола в небольшую сумочку, ее рабочая смена подходила к концу и, задержавшись Маер буквально на минуту, уже не застал бы тут никого. Кроме нее в приемной больше никого не было.

‒ Простите, но мы уже закрываемся. ‒ Она оторвалась от сумочки и уставилась на позднего посетителя.

‒ А… ‒ Маер погладил бородку. ‒ Я только прилетел, прошу прощения. ‒ Он улыбнулся ей, но лицо женщины не изменилось. ‒ Так сложно привыкать к разнице во времени. Там, ‒ он махнул в сторону выхода, ‒ всегда одно и то же время. А в действительности уже поздний вечер.

‒ Я чем-то могу Вам помочь? ‒ Ее голос был наигранно усталый.

‒ Вы нет. Мне нужен доктор Малагвинов.

‒ Боюсь, регистрация на прием к доктору Малагвинову отсутствует. Могу записать к любому другому специалисту. На завтра. ‒ Она опустила взгляд на проекционный стол, все еще светившийся рабочим интерфейсом.

‒ А сейчас он на месте? ‒ Маер подошел и положил локти на стойку перед ней.

‒ Он не принимает. ‒ Она вздохнула и подхватив сумочку начала выходить из-за стола, жестом показывая посетителю, чтобы тот так же покидал офис. — И сегодня, рабочий день закончен.

Маер же знал, что доктор на месте, хоть прием на сегодня и не ведется. Доктор всегда задерживается допоздна.

‒ Сообщите, что пришел Грек Маер. ‒ Он посмотрел ей прямо в глаза и она вернулась за стойку. ‒ Давайте, сообщайте. Он меня примет.