История Млечного пути

− Андрес, послушай. — Я почувствовал, что сейчас снова упаду, что слабость подкашивала мои ноги, сгибая их в коленях вопреки желаниям, что состояние отторжения моего тела всеми внутренними органами, иммунной системой и всеми системами внутренней секреции, возвращается. — Все кто шел за мной, все погибли. Мертвы. Понимаешь? — Я заглянул в его глаза, испытывая нехватку кислорода, которого не хватало не в атмосфере сектора, а который стал плохо усваиваться моими легкими, но Андрес спокойно и понимающе кивнул, соглашаясь, словно так и должно быть, словно все что происходит, все абсолютно нормально. — Их убили! Никто не выжил! И тебя, скорее всего, убьют! Но ты можешь сейчас повернуться и уйти. Спастись! Андрес, ты можешь спастись! Уходи! Улетай на Землю к своим родным, не иди за мной!

Если бы я мог, если бы я знал как, я бы сделал все, чтобы этот молодой парень, такой же молодой, каким был когда-то и я, когда жил тут в Порту и работал в клининговой компании, отвернулся от меня. Если бы я знал как, я бы вправил бы ему, вывернутые мной наизнанку мозги, я бы внушил ему, чтобы он бежал отсюда, бежал со всех ног! Но у меня не получалось. То, что я могу внушить однажды, не имеет обратного эффекта. Это нельзя повернуть вспять. Или я просто не понимал, как этот эффект вызвать и Андрес, медленно высвободив мою руку, слегка улыбнулся.

− Господин, я не могу уйти. Я пойду с Вами вообще в любом случае. И смерти я не боюсь. Если мне предстоит погибнуть, то пусть мое имя живет в памяти тех, кто продолжит после меня следовать за Вами. — Он показал мне ладони. — Прошу, господин, не гоните меня. Я все равно никуда не уйду!

Я вздохнул, повернулся в сторону желтеющих особняков Таун-парка, которые обычно всегда казались белоснежными и, стараясь цепляться за все, что было вокруг меня руками, поддерживая себя, чтобы не упасть, медленно поплелся через выжженную термическими гранатами, усыпанную трупами парковую зону, навстречу своей мечте.

Глава 100 Я Корин Ройа и это моя история

Открыть ворота, запирающие выход с парковой зоны в Таун-парк, Андресу особого труда не составило. Но даже, если бы у него не получилось, если бы его служебный делс, способный подключаться к любой консоли управления инфраструктурой, не справился бы, дал сбой, мы бы все равно преодолели это препятствие. Эти ворота были сделаны больше для красоты, чем для ограничения доступа.

И вот перед нами раскинулась широкая улица, по обе стороны от которой вырастали из бетона, словно из земли, красивые, но однотипные строения, фасады которых имитировали белоснежный природный камень. Они практически ничем не отличались. Лишь некоторые признаки, такие как элементы декора и подсветки, формы газонов и остриг кустарников, свидетельствовали о том, что в каждом из этих домов жили разные люди.

На всем пути, что мы шли, сопротивления не встретили практически никакого. Лишь пара прячущихся здесь бойцов СОП, чудом избежавших смерти в парке и, отступившие сюда, пытались использовать эффект неожиданности и напасть, уверившись в собственном героизме. Но стоило им только показаться или выдать свое присутствие, за каким либо укрытием, то тут же падали замертво с летальным сердечным приступом или обширным инсультом головного мозга, не успев сделать и выстрела. Становилось ясно, что все силы обороны были брошены в атаку еще в парковой зоне сектора, и все они были мертвы. Один раз, на нас пытался даже напасть кто-то из персонала, обслуживающего один из таунхаусов и его обитателей. Это был человек явно пожилого возраста, возможно посвятивший большую часть своей жизни служению кому-то из членов Совета Управления орбитальной станции и его семье. Он использовал что-то вроде дробовика, только очень старой раритетной модели. Успел сделать лишь один выстрел. Но за то прогремел этот выстрел так громко, словно кто-то запустил позитронный турбореактор не в вакууме, а в звукопроводящей среде. Он был слишком далеко, чтобы нанести нам хоть какой-то урон, да и был ли вообще от этого доисторического оружия какой-то эффект, кроме оглушительного звука, мы так и не поняли, но старик умер через секунду, как сделал свой первый и единственный выстрел.

Больше мы никого не встретили. Вообще никого. Все обитатели Таун-парка, члены Совета, их семьи, обслуживающий персонал, все или ушли, эвакуировались, пока мы сражались с СОП или затаились в своих домах. И мне было на них плевать. Мне нужен был Холл-центр. То место, где собираются все члены Совета Управления и руководят всем функционалом станции. Принимают политические и экономические решения, выслушивают отчеты администраторов уровней и секторов, решают управленческие вопросы. И когда Холл-центр вырос в конце улицы белоснежных домов, а точнее улица им завершилась, перед нашим взором предстала громадина с колоннадным фасадом из такой же имитации белого природного камня, как и оставшиеся позади таунхаусы.