История Млечного пути

Мы вошли внутрь беспрепятственно. Никакой охраны. Никаких признаков наличия человека. Только разбросанные кругом какие-то вещи, электронные устройства и даже одежда. Ясно было, что те, кто находился здесь, уходили очень и очень быстро.

Холл-центр представлял собой несколько малых помещений и один огромный холл, где собственно, как я считал, а иначе подумать было нельзя, и заседал Совет Управления орбитальной станции Порт. Те помещения, что были меньшей площади, видимо использовались обслуживающим персоналом, для обеспечения проведения совещаний и заседаний. И все эти помещения были пусты. Все, кроме основного.

Я вошел в холл и под арочными сводами потолка, увидел длинный стол, во главе которого сидел один единственный человек. Когда он меня увидел, то голос его разнесся эхом по всему холлу, напомнив мне голоса священнослужителей и хоровиков в храме Варны, куда мать брала меня с собой, когда я был совсем еще ребенком.

− Удивительно! — Голос его был сильным, властным, но подавленным. — Это странно, но нам так и не удалось Вас идентифицировать. Кто Вы такой?

Я прошел вдоль ряда кресел, провел рукой по глади мрамора, из которого была выполнена столешница, отметив полное отсутствие пыли на ней и, подойдя практически вплотную к нему, занял одно из мест.

Андрес остался стоять позади меня.

− Я Корин Ройа. Из Холмова, провинции Варна, автономии Неополиса.

Человек приветственно кивнул.

− Хорошо. А мое имя Соломон Сикура.

− Я знаю. Мы уже знакомы.

− Скажи мне, Корин Ройа из провинции Варна, кто ты такой? — Сикура прищурился, стараясь лучше меня рассмотреть, а я сидел и думал, о том, что за план он вынашивает в своей голове и не убить ли его сразу, чтобы он не сумел этим своим планом воспользоваться, явно рассчитывая на затяжной диалог между нами. — Вот уже два столетия наши враги… Наши союзники, которые на самом деле наши враги, наши партнеры, которые при первой же возможности готовы стать нашими врагами и наши друзья, которые делают вид, что они нам не враги, пытаются захватить власть над Портом. Они пытались устраивать рейдерские захваты, выискивать политические рычаги влияния, искали способы шантажа и без устали подсылали к нам своих шпионов, но чтобы они не делали, вот уже двести лет, Порт подчиняется независимому Совету и его суверенитет не рушим ни кем и ни чем. А ты! — Он усмехнулся. — Поставил всю эту станцию на колени за каких-то несколько часов! Скажи как, Корин Ройа из провинции Варна?

− Соломон, это очень долгая история. Когда-то я был простым пилотом, а сейчас мне открылось…

Я вспомнил слова своего ненастоящего отца из видения устроенного искусственным интеллектом, называющим себя Системой и заключившего со мной сделку, в которой я должен был подарить ему свое человеческое тело, в обмен на свободу сознания в другой, альтернативной реальности. Этот искусственный интеллект предупредил меня, что я должен отказаться от своих задуманных планов по возведению монолита новейшей религии всего человечества с главным ее храмом на орбите Земли. И чем этот центр-холл не храм? Да это что ни на есть, самый настоящий храм!

Но все же именно то предупреждение заставляло меня разговаривать с Соломоном Сикурой, а не убить его сразу. Хотя, наверное, так нужно было сделать.

− Что открылось? — В его словах интереса не было, голос был безразличен и холоден, ведь он понимал, что ему осталось недолго.

− Истина, Соломон. Истина. Истина веры в Творца и Вечную Пустоту.

− А! — Он протянул. — Вот оно что. Очередной религиозный фанатик!

− Я бы мог заставить тебя стать этим религиозным фанатиком за одну секунду, если бы только захотел, но какой мне толк от человека, такого как ты? Ты видел, на что я способен. Одно это, наверное, должно бы заставить поверить в меня, кого угодно.

Сикура покачал головой.

− А где все? Почему ты один?

− Они эвакуировались. Все члены Совета Управления, вместе со своими семьями. И моя семья тоже.

− Почему же ты не эвакуировался вместе с ними?

− Я допустил ошибку. Во всем, что сейчас происходит, они увидели мою провинность. И в целом они больше правы, чем нет. Так что, они оставили меня на растерзание тебе, как бы, − он пожал плечами, − в наказание. А сами улетели. Улетели, чтобы собраться в другом месте и решить, что им делать дальше. Поверь, Корин Ройа из провинции Варна, они быстрее уничтожат станцию, чем оставят ее тебе.

− Эту проблему я буду решать позже.

− Ты меня убьешь?

Я неопределенно кивнул.

− А твоя религия позволяет совершать убийства? Насколько мне известно, все существующие и канувшие в лета, религии проповедуют милосердие, но не убийство.

− Если хочешь, можешь улетать к своей семье. Я не хочу убивать без необходимости.

− Да? — Он удивленно наклонил голову на бок. — Серьезно? Ты меня отпускаешь?

− Ты и весь остальной Совет, эту битву проиграли. Твоя смерть ничего мне не даст. Уходи. — Я махнул на него рукой. — Давай, иди уже, пока я не передумал!