Читаем История моды. С 1850-х годов до наших дней полностью

Суровость военного времени сменила роскошная элегантность от британских модных домов. Хотя внимание прессы было приковано к французской моде, британские дизайнеры создавали не менее великолепные платья и изысканные наряды. У некоторых фирм из Франции и Британии были взаимные договоренности об обучении молодых дизайнеров и швей: французы учились у британцев портняжному делу, а британцы учились у французов приемам шитья для высокой моды. Британская мода была обычно не такой театральной, как французская, и не такой неформальной, как американская. Ее главной отличительной чертой была элегантность с акцентом на дизайны, считавшиеся уместными в конкретных ситуациях. Коронация молодой королевы Елизаветы II в 1953 году создала спрос на большое количество платьев от лондонских кутюрье — не только для официальной церемонии, но и для многочисленных мероприятий, связанных с ней, и этот спрос стал отличным финансовым стимулом для модных домов.

Корпоративное общество лондонских модных дизайнеров продолжало продвигать Лондон как центр моды. По образу и подобию «Театра моды» было организовано передвижное шоу кукол с целью сбора средств для лондонского фонда для слепых. Безусловной звездой кукольного шоу была «Мисс Виржиния Лачасс», кукла — копия ведущей модели в доме Lachasse. Ее показывали с полным гардеробом, включая аксессуары и утягивающее белье. Майкл Донеллан (Michael Donéllan, 1917–1985) стал портным в модном доме Lachasse после войны. В 1953 году он открыл собственный модный дом под названием Michael of Carlos Place. Марку ценили за костюмы, часто с необычными деталями.

Норман Хартнелл продолжал оставаться самым известным дизайнером в британской моде. В 1951 году он показал свою коллекцию высокой моды в Париже и на протяжении всего десятилетия работал для нескольких представительниц королевской семьи. После смерти короля Георга VI в 1952 году принцесса Елизавета стала королевой Англии. После предписанного периода траура в 1953 году состоялась ее коронация, и Елизавета заказала у Хартнелла платье для этой церемонии. По просьбе новой королевы платье повторяло основные линии ее свадебного платья с пышной юбкой и вырезом сердечком. Атласное платье было плотно расшито бусинами, драгоценными камнями и вышивкой, сделанной в мастерской Хартнелла. В качестве декора были использованы цветы и растения, являющиеся эмблемами владений короны. Уэльс, к примеру, был представлен элегантно изогнутым луком-пореем. В дополнение к коронационному платью Елизаветы II (и сопровождающему гардеробу) Хартнелл по случаю коронации также создал платья для королевы-матери, принцессы Маргарет и герцогини Кентской, а также для фрейлин королевы. Модная коллекция Хартнелла в год коронации основывалась на платьях, созданных им для королевской семьи, и она стала самой гламурной из всех, что предлагал какой бы то ни было британский модный дом.


Эскиз коронационного платья королевы Елизаветы II, созданного Норманом Хартнеллом, с растениями, цветами, листьями и овощами, представлявшими разные страны Соединенного Королевства и территории державы.


Виктор Стибель большую часть десятилетия проработал дизайнером модного дома Jacqmar и прославился великолепными вечерними туалетами. Также он создал форму для женщин, служащих в Королевском военно-морском флоте и в Королевских ВВС. В 1958 году он ушел из дома Jacqmar и снова создал лейбл под собственным именем. Творения Шарля Крида были доступны в США в ограниченном количестве. Реагируя на смену силуэта в конце десятилетия, Крид посоветовал женщинам выбирать наряды по собственному вкусу и носить новинки моды только в том случае, если они им идут. Харди Эмис получил свой первый заказ от принцессы Елизаветы в 1950 году и в 1955 году получил королевский «знак качества», который очень помог его бизнесу. В 1954 году Эмис опубликовал автобиографию под названием Just So Far («Пока что»).


Фотограф Джон Френч запечатлел этот ансамбль для театра от Дигби Мортона 1952 года на фоне Тауэрского моста в Лондоне.


Создав одну коллекцию для Jacqmar в 1951 году, Дигби Мортон переехал в США, где с 1955 по 1958 год работал в компании Hathaway Shirt Company, создавая линию Lady Hathaway. Когда в 1956 году журналист из Sports Illustrated спросил его о том, какое влияние спорт оказал на моду, Мортон ответил: «Во всем разнообразии фасонов и тканей [спортивная рубашка] в нашу эпоху стала основной силой, влияющей на моду. Так как я создаю рубашки Lady Hathaway, я полностью за этот тренд». В 1958 году Мортон объединил свой бизнес с британским производителем спортивной одежды Reldan, создав бренд Reldan-Digby Morton.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти
Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти

Известный французский писатель и ученый-искусствовед размышляет о влиянии, которое оказали на жизнь и творчество знаменитых художников их возлюбленные. В книге десять глав – десять историй известных всему миру любовных пар. Огюст Роден и Камилла Клодель; Эдвард Мунк и Тулла Ларсен; Альма Малер и Оскар Кокошка; Пабло Пикассо и Дора Маар; Амедео Модильяни и Жанна Эбютерн; Сальвадор Дали и Гала; Антуан де Сент-Экзюпери и Консуэло; Ман Рэй и Ли Миллер; Бальтюс и Сэцуко Идэта; Маргерит Дюрас и Ян Андреа. Гениальные художники создавали бессмертные произведения, а замечательные женщины разделяли их судьбу в бедности и богатстве, в радости и горе, любили, ревновали, страдали и расставались, обрекая себя на одиночество. Эта книга – история сложных взаимоотношений людей, которые пытались найти равновесие между творческим уединением и желанием быть рядом с тем, кто силой своей любви и богатством личности вдохновляет на создание великих произведений искусства.

Ален Вирконделе

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение