История моего безумия

В его словах звучал почти религиозный экстаз, он напоминал фанатика, который вот-вот узрит божественный свет.

– Я больше не напишу ни строчки! Слышишь, сволочь? Ни строчки, ни буквы! Убивай, если хочешь, мне плевать!

Он вдруг успокоился, презрительно улыбнулся и процедил:

– Напишешь, еще как напишешь.

Он снова погладил Джессику по голове и вдруг вцепился ей в волосы и дернул, да так сильно, что у нее вырвался стон.

– Перестанешь упрямиться, Сэмюэль?

– Отпусти ее, падаль!

Мои слова возымели обратный эффект, Джессика начала всхлипывать, испуганно косясь на своего мучителя.

– Будь ты проклят! – закричал я. – Я напишу эту книгу, клянусь, только не делай ей больно!

– Вижу, в тебе еще остались добрые чувства, Сэмюэль, это хорошо.

Он снова дернул Джессику за волосы. Я не мог отвести взгляд от ее перекошенного лица. Сколько же мук пришлось вынести этой женщине по моей вине…

– Две новые главы к завтрашнему утру.

– Получишь, только оставь ее.

Он оттолкнул Джессику и отключился, а я разрыдался и все еще не могу унять слез. Пишу и плачу. Мне вряд ли удастся заснуть сегодня ночью – слишком мучительна мысль о том, какими адскими муками Джессика заплатила за ночь любви со мной.

День 10-й

Я пишу – без страсти, без вдохновения. Легко нанизываю фразу на фразу, излагаю факты, а думаю о своих страхах и сожалениях. Вспоминаю молодость, счастливые моменты с Даной, нежность к Мэйан, потом страх возвращается, и воображение рисует жуткие картины: Джим терзает Джессику, мучит Дану, пытает Мэйан. К концу дня я совсем выдыхаюсь и впадаю в отчаяние.

В первые дни заточения я был готов сделать работу и умереть, но теперь все изменилось. Нужно найти способ выбраться. Я не могу, не имею права бросить Мэйан, Дану и Джессику на съедение маньяку. Единственный выход – связаться с Джессикой. Только она может послать сообщение моим девочкам. Но в каком она состоянии? Хватит ли у нее сил и ясности рассудка, чтобы обмануть бдительного палача? Вдруг она винит меня и ненавидит за свои мучения? Что, если страх подавил все остальные чувства? Придется рискнуть.

Я решил воспользоваться отлучками Джима и попробовать убедить Джессику. Я высчитал, что он уходит из дома по средам и пятницам, но это следовало проверить. Буду вызывать его на разговор в эти дни, если он не ответит, значит, я не ошибся.

* * *

Сегодня вечером, за едой, меня снова терзали мысли о Джессике. Когда я ставил поднос с посудой в подъемник, в голову пришла неожиданная мысль. Я размял вилкой остатки пюре на тарелке, и нарисовал семь букв: СПАСИБО.

Я рисковал, надеясь, что Джессика сама убирает посуду. В противном случае последствия будут ужасными. Но выбора у меня не было.

Те несколько секунд, что подъемник ехал наверх, стали самыми страшными в моей жизни, но все обошлось.

Я продолжу попытки привлечь внимание Джессики, а заодно проверю, действительно ли Джим отсутствует по средам и пятницам.

День 15-й

Неделя подходит к концу. Джим не выходил на связь ни в среду, ни в пятницу, значит, на следующей неделе можно будет попытаться.

Три раза в день, получая подносы с едой, я пишу Джессике короткие послания – на фруктовой кожуре, крышках от йогуртов, на дне тарелки. Сначала это были слова благодарности и приветствия, потом одна-две фразы на клочке бумаги, спрятанном под тарелкой.

Я сожалею.

Прости меня.

Я говорил правду.

Я надеялся, что она подаст знак, откликнется, но ничего не происходило. Неужели Джим настолько подавил Джессику морально, что ей безразлична моя судьба? Или она все понимает, но боится физического насилия?

День 16-й

Пошла третья неделя заточения. Сегодня понедельник, книга наполовину готова.

Я выдерживаю темп, и Джим, кажется, доволен моей покорностью. Он стал более откровенным и даже радуется, видя на моем лице искреннее удивление.

– Вы жили в Филадельфии. Ты переехал только ради того, чтобы… отомстить?

– Верно. Мне нужно было находиться рядом с тобой и твоей семьей. Я нашел работу в Нью-Йорке. Хочешь достичь цели – крути педали, согласен?

– А как ты получил информацию, которую использовал против меня?

– Ну, это совсем просто. Установил шпионские программы на твой компьютер. Начал с кейлогера.

– Что это такое?

– Небольшая программка, которая записывала все, что ты печатал, и передавала мне. Так я получил пароли и смог заходить в твой аккаунт на Фейсбуке, читать почту, кое-что стирать. Позже я установил программу дистанционного контроля. Когда ты уходил, я открывал папки и копировал файлы. Я управлял веб-камерой, микрофоном и видел и слышал все, что происходило в твоей квартире.

– Значит, вот как ты написал обращение к моим читателям, прочел все сообщения, письма и начало автобиографического романа…

– Да.

– А фотографии?

– Нашел в компьютере твоей бывшей жены. Ничего сложного, ее часто не бывало дома, когда я приходил заниматься с Мэйан. Пока она готовила нам перекусить или болтала по телефону с друзьями, я изучал жесткий диск.

– Ты не мог знать, что Деннис захочет вмешаться.